Экономический рост: историко-институциональный аспект
Economic growth: historical and institutional aspect
Авторы
Аннотация
В статье рассматриваются особенности социально-экономического развития России, вопросы государственного вмешательства в экономику. На основе анализа исторического развития стран постсоциалистического перехода показано, что разные страны с транзитной экономикой характеризуются особыми траекториями развития предпринимательства. Подчеркнута значимость этических, культурных и институциональных факторов в осуществлении предпринимательства, важной роли традиций экономического поведения, объясняющих специфику долгосрочной траектории развития России. Для стран постсоциалистического перехода возможность обеспечения устойчивого экономического роста определяется различной цивилизационной историей на предыдущих стадиях развития и необходимостью формирования современной институциональной среды, способствующей социально- экономическим изменениям. Во многом влияющими на экономический рост факторами являются сохранение на низком уровне инновационной активности и конкурентоспособности, а также растущее влияния со стороны государства на экономику, увеличение его доли за счет роста числа и масштабов деятельности госкомпаний ограничивает потенциал российских предпринимателей рамками внутреннего рынка. Основной задачей на пути преодоления зависимости от предыдущих траекторий развития и перспектив обеспечения долгосрочного экономического роста будет формирование укорененных политических институтов гражданского общества, гарантии прав собственности, верховенство закона, независимость судебной власти, свобода торговли и отсутствие жестких мер государственного регулирования.
Ключевые слова
экономическое развитие, институты, экономический рост, предпринимательство, предпринимательская культура, экономическая свобода, экстрактивные и инклюзивные институты.
Рекомендуемая ссылка
No items found. Экономический рост: историко-институциональный аспект // Современные технологии управления. ISSN 2226-9339. — №3 (96). Номер статьи: 9615. Дата публикации: 27.12.2021. Режим доступа: https://sovman.ru/article/9615/
DOI 10.24412/2226-9339-2021-396-15
Authors
Abstract
The article deals with the features of the socio-economic development of Russia, the issues of state intervention in the economy. Based on the analysis of the historical development of the post-socialist transition countries, it is shown that different countries with transit economies are characterized by special trajectories of entrepreneurship development. The importance of ethical, cultural and institutional factors in the implementation of entrepreneurship, the important role of traditions of economic behavior that explain the specifics of the long-term development trajectory of Russia is emphasized. For the countries of the post-socialist transition, the possibility of ensuring sustainable economic growth is determined by the different civilizational history at the previous stages of development and the need to form a modern institutional environment that promotes socio-economic changes. In many ways, the factors influencing economic growth are the low level of innovation activity and competitiveness, as well as the growing influence of the state on the economy, the increase in its share due to the growth in the number and scale of state-owned companies, which limits the potential of Russian entrepreneurs within the framework of the domestic market. The main challenge to overcome dependence on previous development trajectories and prospects for long-term economic growth will be the formation of entrenched political institutions of civil society, guarantees of property rights, the rule of law, the independence of the judiciary, freedom of trade and the absence of strict state regulations.
Keywords
economic development, institutions, economic growth, entrepreneurship, entrepreneurial culture, economic freedom, extractive and inclusive institutions.
Suggested citation
No items found. Economic growth: historical and institutional aspect // Modern Management Technology. ISSN 2226-9339. — №3 (96). Art. # 9615. Date issued: 27.12.2021. Available at: https://sovman.ru/article/9615/
Введение
Проблема долгосрочного социально-экономического развития, как отдельных стран, так и мировой экономики в целом во многом связна с обеспечением устойчивых темпов экономического роста. Именно экономический рост определяет уровень развития государств, уровень жизни граждан, степень неравенства между отдельными странами. В современных условиях он приводит к взаимосвязанным изменениям в общественной жизни и структуре экономики стран, имевших на предыдущих стадиях развития разную цивилизационную историю.
Особенности экономического развития России продолжает определять зависимость от прошлого опыта, связанная с многолетним социалистическим укладом хозяйственных отношений. Тоталитарный государственный режим, искажавший хозяйственный механизм и предпринимательскую функцию, затруднял координацию экономической деятельности в отсутствии рыночных стимулов и конкуренции, лишая заинтересованности производителей в конечных результатах труда. На сегодняшний день, общественные и политические институты, формирующие социально-экономический дискурс предполагают отсутствие системы разделения властей, высокий уровень государственной нагрузки на экономику, неэффективность использования ресурсов, неконкурентоспособность обрабатывающих отраслей промышленности на мировом рынке, сохраняющуюся зависимость доходов консолидированного бюджета от нефтяных цен.
Цель исследования: на основе рассмотрения процессов социально-экономического развития России в исторической ретроспективе проанализировать своеобразие хозяйственных отношений, закрепленных в обществе, определить место и роль сформированных на современном этапе рыночных институтов, в том числе неформальных, характеризующих традиции и особенности делового оборота.
Выявить и дать характеристику основным проблемам, ограничивающим перспективы долгосрочного экономического роста и реализацию предпринимательской функции, что связано во многом, с избыточным государственным вмешательством в экономику.
Исследование основано на системном анализе экономической политики государства, изучении факторов, влияющих на динамику показателей экономического роста.
Материалы и методы
В отличие от стран постсоветского пространства, которые могли опираться на слабые, не всегда эффективные, но существующие институты, в России стабилизация и формирование институтов шли практически параллельно. Созданные в переходный период 90-х годов фундаментальные институты рыночной экономики: свободное ценообразование, право частной собственности, финансовые рынки, банковский сектор не стали достаточно эффективными, не будучи укорененными как на практике, так и в истории экономических отношений [1, с. 365].
Неотъемлемыми элементами, стабилизирующими экономику, являются: независимость судебной системы, распространение норм права на всех членов общества без исключения, последовательность в реализации судебных решений. «Функционирующая система права и судопроизводства – каркас рыночной экономики…определяющую роль в ее повседневной работе играют традиции хозяйственного оборота, принятые нормы делового поведения» [1, с. 369].
Последнее можно характеризовать как неформальные институты, которые регулируются на основе привычного стиля взаимоотношений людей, устоявшихся правил и обычаев, традиционных торгово-экономических связей.
Специфика доминирующей институциональной среды в значительной мере определяется предшествующим ходом развития, а впоследствии, и теми «институциональными ловушками», с которыми сталкиваются страны в ходе рыночных преобразований из-за устойчивости и ригидности существующих в обществе старых институтов. Анализируя взаимодействие индивидов и институтов, следует учитывать социально-экономический «бэкграунд», воплощенный в личном опыте, контактах, связях и социальном капитале, – ментальном и инфраструктурном наследии социализма [2, с. 50].
Так, по мнению представителей австрийской школы «общие директивы» и «выполнение приказов» не позволяют, действуя творчески, обнаруживать в каждом сочетании конкретных обстоятельств различные возможности для извлечения прибыли…само осуществление предпринимательства, процесса, в ходе которого постоянно обнаруживаются новые цели и средства…приводит к возникновению чрезвычайно сложноорганизованной социальной сети [3, с. 415-416].
В рамках анализа исторического развития стран постсоциалистического перехода, рассмотрения теоретических концепций, обосновывающих экономический рост и упадок на основе новой институциональной теории можно полагать, что разные страны с транзитной экономикой характеризуются особыми траекториями развития предпринимательства. В России, согласно данным Глобального мониторинга предпринимательства (Global Entrepreneurship Monitor, GEM), такая активность слабее, чем в других переходных экономиках (табл. 1), что иллюстрируется отставанием от среднего значения Глобального индекса предпринимательства (Global Entrepreneurship Index, GEI) в 1.8 раза.
Таблица 1. Глобальный индекс предпринимательства
| Показатель | Россия | Среднее значение для стран ЦВЕ |
| Восприятие предпринимательских возможностей | 0,128 | 0,406 |
| Перспективы создания стартапов | 0,219 | 0,548 |
| Темпы роста | 0,355 | 0,568 |
| Интернационализация | 0,055 | 0,715 |
| Приемлемость риска | 0,193 | 0,392 |
| Культурная поддержка | 0,162 | 0,334 |
| Создание продуктовых инноваций | 0,158 | 0,321 |
| Рисковый капитал | 0,186 | 0,383 |
| Примечание: в группу стран ЦВЕ, с которой сравнивается Россия, входят Хорватия, Чехия, Эстония, Венгрия, Латвия, Литва, Польша, Словакия и Словения. | ||
Источник: [2, с. 50].
С нашей точки зрения, наиболее важными являются культурные и институциональные факторы, в исторической ретроспективе влияющие на экономическое поведение. По мнению Й. Шумпетера, предпринимательство требует конкретного типа личности и поведения, которые отличаются от рационального поведения экономического человека. Предпринимателей характеризует независимое стремление добиваться и творить ради самого процесса. Обсуждая мотивацию предпринимателя и выделяя, среди прочего, группы мотивов, выраженных у предпринимателя, он отмечает, вторую группу мотивов, которая связана, с одной стороны, с волей к победе и желанием борьбы, а с другой, со стремлением к успеху ради успеха [4, с. 166].
А. Аузан, опираясь на исследования Мичиганской школы социологии (Р. Инглхарт) [5, с. 85], показывает, что модернизация может происходить в тех обществах, где доминируют ценности самореализации, самовыражения, в противовес ценностям выживания и безопасности.
В то же время, некоторые общества в силу культурных традиций, привычек могут считать предпринимательскую деятельность недостаточно благородным, исключительно прагматичным занятием, в силу институциональных условий которого предприниматель должен преодолевать сложное, зачастую негативное к нему отношение. Возможно, различный уровень предпринимательской активности объясняется общественными различиями в социальном статусе предпринимателей, вниманием, которое уделяется предпринимательству в образовательной системе, наличием или отсутствием налоговых стимулов, эффективностью программ поддержки малого бизнеса.
Деловая репутация, общественные связи, определяющие надлежащее исполнение контрактов во многом формируются благодаря распространенным и поощряемым стилям и нормам поведения, этическим правилам, зачастую неявно существующим в бизнес-среде. Во многом, значение неосязаемых неподдающихся количественному анализу элементов хозяйствования определяет особенности социально-экономических процессов. Еще С.Н. Булгаков [6, с. 187] отмечал, что «хозяйство есть и психический феномен… явление духовной жизни в такой же мере, в какой и все другие стороны человеческой деятельности и труда». Подчеркивая значение «духа хозяйства», он понимает его «как историческую реальность», в которой «каждая экономическая эпоха имеет особый тип «экономического человека» порождаемого духом хозяйства» [там же].
Неформальный порядок действий, понимаемый как этический кодекс экономических акторов, отражающий специфику их взаимоотношений, и составляет, по Булгакову «духовную атмосферу данной эпохи». Эта атмосфера неизбежно содержит в себе противоречие, которое Булгаков трактует как антиномию свободы и необходимости (по Канту), «как противоположность беспредельной мощи своего хотения и немощи своего деяния» [6, с. 188]. Позитивное решение рассматриваемой антиномии, происходит в том случае, когда мощь соответствует воле, увеличивая, тем самым, хозяйственную мощь [6, с. 190].
Бегельсдайк [7, с. 13], приводя общепризнанный аргумент о том, что между развитием и наличием предпринимательского духа может быть фундаментальная связь, рассматривает вопросы влияния предпринимательской культуры на процессы национального и регионального экономического развития.
По нашему мнению, феномен предпринимательской культуры во многом связан с формой проявления предпринимательских способностей и культурой, как мерой и способом выражения определенных ценностей, принятых и разделяемых обществом.
Если рассматривать культуру предпринимателя с точки зрения личностного развития, речь может идти о способе усвоения им исторических знаний и ценностей социума, этических норм и правил поведения, всей совокупности их институциональных форм, заданных развитием государства и общества.
Далеко не всегда реализация деловой активности сочетается с проявлением экспериментаторского духа, предприимчивости, инициативы. Зачастую любые попытки модернизации, внедрения новшеств, нарушают привычные установки, распространенные в обществе, приводя к активному сопротивлению не только обывателя, но и элит. В работе «Азиатская драма. Исследование бедности народов», Г.Мюрдаль выдвинул социологическую концепцию причин отсталости. По его мнению, проблемы стран Южной Азии, объясняются главным образом господством архаичных, устарелых институтов и воззрений характерной для их социально-экономических систем. Утверждается, что для стран Южной Азии характерно отсутствие трудовой дисциплины, аккуратности и пунктуальности, сильны суеверия и покорность. В большинстве азиатских стран сохраняется презрительное отношение к простому физическому труду, чему виной – система традиционных «азиатских ценностей» [8, с. 13].
Обращаясь к вопросу возникновения русской государственности, необходимо отметить, что процессы, запущенные Крещением Руси, привели к принятию христианства в его византийской традиции. Но при этом, существовавшая на Руси мощная традиция обычного права никак не соединилась с практикой кодифицирования юридических норм. Более того, она не породила ни сословия легистов, ни разнообразия трактовок права, ни особой роли права в ограничении притязаний власти на свободу и жизнь подданных – т.е. всего того, что отличало позднее Западную Европу от остального мира [9, с. 29].
Е.С. Балабанова [10, с. 44], рассматривая исторические особенности экономических институтов в России, делает вывод об отсутствии в России традиций экономической свободы: «общество с самого начала было сформировано по иерархическому принципу… в экономической деятельности преобладали неэкономические мотивы: следование государственно-политическим интересам, выполнение этических норм православия, поддержание отношений в замкнутой социальной среде… Характерной чертой таких обществ является «этика праздности», преобладание нерабочего времени над рабочим: чем архаичнее общество, тем больше времени люди тратят на поддержание статуса, достоинства, хороших отношений, на общение, на религиозную и общинную жизнь… в свободное от праздников время крестьянам приходилось надрываться, работая на себя и на помещика…Рваный ритм работы, работа в авральном режиме как трудовая норма впоследствии воплотились в советском культе трудового героизма.. Непривычка к равномерному распределению трудовой нагрузки обусловливала низкое качество труда даже в минуты трудового энтузиазма…Подобно тому, как труд в православной этике имел прежде всего нравственный смысл, а уже потом экономический, земля также рассматривалась как нравственная ценность… Поэтому недопустимость частной собственности на землю для крестьян лежала не в экономической, а именно в моральной плоскости».
Реформы 1861 года, ставшие попыткой перехода к рыночно-капиталистической модели ведения хозяйства, во многом как ответ на поражение России в Крымской войне, не создали достаточных предпосылок для экономического роста. Земля перешла не к крестьянам, а в крестьянской общине, сохранялся прежний податной режим по обязательствам перед государством по налоговым и выкупным платежам на основе круговой поруки. При этом сохранение коллективных обязательств делало освобождение крестьян неполным, не произошло и окончательного решения земельного вопроса. Таким образом, в России не сформировалось ни крупного товарного сельского хозяйства, использующего наемную рабочую силу, по английскому образцу, ни частного крестьянского хозяйства по французской модели [1, с. 277].
Тем не менее, бурный рост промышленности, социальная динамика (в начале ХХ века Москва была одним из самых быстрорастущих городов мира: до 70 процентов населения составляли мигранты, в основном крестьяне) создавали активно формирующееся капиталистическое общество, имеющее ясные перспективы дальнейшего развития. Но в тоже время Российское государство не было современным потому, что не считало свои услуги осуществлением неотчуждаемых прав, а своих подданных – гражданами, сознательно вовлеченными в процесс собственной национализации. Оно не исходило из того, что кто-то помимо чиновников может активно участвовать в строительстве государства, ощущать личную заинтересованность в его дальнейшем развитии и испытывать потребность, сколь угодно противоречивую, в расширении бюрократического вмешательства» [11, с. 37].
Так или иначе, нарождающийся процесс индустриализации и экономической трансформации был остановлен Октябрьской революцией: большевики, в конечном итоге, ликвидировали рынок и под самыми «прогрессивными» марксистскими лозунгами восстановили феодально-бюрократическую иерархию, которая давно продемонстрировала свою несостоятельность [12, с. 37].
Последующий исторически значимый выбор определил стратегию экономического развития России в сторону государственного накопления в рамках марксистской идеологии. В 1926-1929 годах были расширены категории лиц, лишаемых избирательных прав, усилен контроль партийных организаций за деятельностью Советов, ужесточена цензура. Ускоренный рост с началом промышленных преобразований, формирование современной для того времени технологичной структуры проходили на фоне кризиса мирового капиталистического хозяйства, перераспределения в больших масштабах рабочей силы из деревни в город, изъятия ресурсов из села. Искусственно заниженные закупочные цены и налог с оборота на потребительские товары становятся важным источником бюджетных поступлений, возросший аграрный экспорт обеспечивает валютные ресурсы для промышленного роста [1, с. 328].
Основные результаты и их обсуждение
В то же время исчерпание возможностей социалистической системы общественно- экономического устройства для обеспечения высоких темпов экономического роста исчерпывается не более чем 40 годами. С началом 70-х годов темпы экономического роста в социалистических странах устойчиво снижаются [1, с. 322].
Таблица 2. Чистый материальный продукт (национальный доход), 1966-1989 годы (годовой темп прироста, %)
| Годы | Болгария | Чехословакия | ГДР | Венгрия | Польша | Румыния | СССР |
| 1966-1970 | 8,8 | 7,0 | 5,2 | 6,8 | 6,0 | 7,7 | 7,8 |
| 1971-1975 | 7,8 | 5,5 | 5,4 | 6,3 | 9,8 | 11,4 | 5,7 |
| 1976-1980 | 6,1 | 3,7 | 4,1 | 2,8 | 1,2 | 7,0 | 4,3 |
| 1981-1985 | 3,7 | 1,8 | 4,5 | 1,3 | — 0,8 | 3,0 | 3,2 |
| 1986-1989 | 3,1 | 2,1 | 3,1 | 0,8 | 2,9 | — 1,7 | 1,3* |
*для 1986-1990 годов
Источник: [1, с. 324].
Столь низкие результаты свидетельствуют об ограничивающем влиянии институциональных факторов на экономическое развитие в обществе, в котором сохраняются нормы и ценности, унаследованные с советских времен. Низкий уровень инновационной активности и конкурентоспособности ограничивает потенциал российских предпринимателей рамками внутреннего рынка.
Текущее положение в российской экономике последнего времени можно разделить на 2 периода: динамичное развитие в 2000-2008 годах сменилось последующим снижение в 2010-е годы. Проведенный Гурвич [13, с. 31, 32] сравнительный анализ по трем группам факторов: внешним условиям, внутренним условиям и экономической политике, позволил сделать ряд выводов. Направленность динамики цен на нефть, рост притока капитала с этим связанный, обеспечил благоприятный внешний фон. Внутренний рост, в свою очередь, был основан на возможности загрузки свободных производственных мощностей и дефицита рабочей силы.
В отношении проводимой экономической политики очевидно растущее влияние со стороны государства на экономику, увеличение его доли за счет роста числа и масштабов деятельности госкомпаний. По данным Радыгина [14] доля государственного сектора в экономике составляет 44% (31% в начале 2000 года).
Таким образом, причинами замедления экономики в последнее десятилетие было, с одной стороны исчерпание позитивного действия вышеупомянутых внешних факторов, а с другой разворот экономической политики от стимулирования рыночных сил к усилению роли государства, без улучшения качества самого государства.
Таблица 3. Средние экономические показатели в докризисный и послекризисный период 2000–2008; 2009–2017
| 2000-2008 | 2009-2017 | |
| Цены на нефть (в долл. 2017 г.) | 56,8 | 84,4 |
| Трендовое изменение цен на нефть (долл. 2017 г. за барр. в год) | 9,0 | 5,9 |
| Приток капитала в формирующиеся рынки (млрд долл. в год) | 748 | 1298 |
| Темпы прироста, % | ||
| ВВП | 6,9 | 0,7 |
| инвестиции в основной капитал | 11,9 | 1,3 |
| реальная зарплата | 14,7 | 1,4 |
| реальный размер пенсий | 12,3 | 5,2 |
Источник: рассчитано автором [11:34].
Динамический рост инвестиций в 2010-е годы сменился сокращением их объема, замедлением роста производительности труда, а в результате снижением роста ВВП (с 6,9 до уровня 0,7%).
Согласно теории интерпретации истории (Аджемоглу), в свете развития институтов и формирования институциональных путей развития государств, экстрактивные институты способны организовать некоторые условия для экономического роста, но он не будет устойчивым, в силу неспособности обеспечивать технологические инновации и экономическое стимулирование в долгосрочной перспективе из-за незаинтересованности и сопротивления элит. На сегодняшний день в экономике преобладает позиция, направленная в сторону государственных институтов развития (госкорпораций, специальных экономических зон, национальных проектов), расширения удельного веса компаний, находящихся под контролем государства [15, с. 7].
В то же время, Норт и соавторы [16, с.64] объясняя неизменность существования неэффективных институтов видят основную проблему в противоречии между стремлением государства с одной стороны, установить права собственности, увеличивающие ренту для правителей, а с другой – внедрить такие законы и такое правоприменение, которое могло бы привести к снижению транзакционных издержек и повышению темпов экономического роста.
Качество государственных институтов РФ (Оценка Всемирного экономического форума (2019)):
- Независимость судебной системы: 91-место (из 141 стран).
- Социальный капитал; 104-е место.
- Бремя государственного регулирования: 90-е место.
- Защищенность прав собственности:113-е место.
Неизменным вопросом, с которым сталкивается государство, становится проблема неравенства доходов и расслоения общества, необходимость формирования политической и экономической стратегии стимулирования экономического развития. На наш взгляд, попыткой ответа на этот вопрос может стать расширение возможностей экономики развития (development economics), которая отражает подходы различных экономических школ к определению условий, необходимых для успешного догоняющего роста экономики и повышения благосостояния населения отстающих стран, их подтягивания до уровня развитых [17, с. 16].
Немаловажную роль в обеспечении долгосрочных перспектив роста имеет фактор политической конкуренции, в условиях которой достигается верховенство права, равенство в ответственности всех граждан страны, защищаемых независимым правосудием. По мнению Алексашенко [18, с. 7], «уничтожение политического плюрализма привело к тому, что злоупотребление правом стало в России повсеместной практикой, которую действующие институты не могут и не хотят сдерживать».
Во многом проблема успешности социально-экономических преобразований и обеспечения динамики устойчивого развития связана не только со сложностью перенесения и закрепления различных институтов, сколько с тем, что эти институты не могут прижиться и работать в отсутствии верховенства права.
Согласно данным некоммерческой организации World Justice Project (WJP) опубликовавшей обновленный Индекс верховенства права (Rule of Law Index — RLI) [19], итоговая оценка России в общем рейтинге в 2020 году опустилась на четыре позиции и заняла 94-е место (против 90-го в 2019 году). Индекс, который ранжирует страны в соответствии с их достижениями в области формирования среды, основывающейся на принципе верховенства права, включает восемь основных индикаторов: ограничение полномочий институтов власти; отсутствие коррупции, открытое правительство; базовые права; порядок и безопасность; нормативное правоприменение; гражданское правосудие; уголовное правосудие.
Заключение
Для устойчивого экономического роста необходимы технологические инновации, новые способы производства, но основной проблемой при их внедрении становится боязнь «созидательного разрушения», которой он сопровождается. Процесс изменений угрожает тем, кто работает по старым технологиям, что ведет к уничтожению экономических привилегий и политического влияния некоторых людей [20, с. 251]. При этом ограничивающим действия влиятельных элит фактором будет верховенство закона во всех своих формах, на основе беспристрастности и универсальности закона, того принципа, который распространяется на людей любого класса и положения [20, с. 412].
В то же время приходится учитывать роль и значение надконституционных ценностей или «нефомальных» институтов, которые неизбежно возникают в результате слабости и недостаточности формальных институтов и во многом определяют специфику национальных ценностей страны. В целом, институты, как формальные, так и неформальные образуют сложную систему, снабжая ее свойствами устойчивости, самосохранения, поэтому попытки реформирования отдельных институтов часто встречают противодействие со стороны других институтов, чаще всего неформальных [20, с. 294].
Итак, ясно определен набор институтов, который способствуют экономическому развитию: гарантии прав собственности, верховенство закона, независимость судебной власти, свобода торговли и отсутствие жестких мер государственного регулирования, в силу которого «государственная активность порождает риски неверных решений, усиленных их ненадлежащим исполнением» [13, с. 51].
Представление о взаимной связи уровня экономического развития, как основного фактора, определяющего степень развития общества и институциональных факторов, восходит к классическому пониманию зависимости развития производительных сил (технологического уклада) и производственных отношений (политических институтов). Неизбежно, экономика и ее динамическая система определяет направления социально-экономического развития общества. Таким образом, преодоление зависимости от предыдущих траекторий развития и связанных с ними «институциональных ловушек», при формировании укорененных политических институтов гражданского общества, то есть инклюзивных, по Аджемоглу, институтов может стать предпосылкой долгосрочного экономического роста, укрепления роли среднего класса, формирования спроса на демократию, решения проблемы бедности.
Построение таких институтов невозможно без тотальной реорганизации системы управления на государственном уровне. Современная, реалистическая картина мира предполагает такое видение будущего, которое определяет приверженность общества правам и свободам человека, готовность принимать не только технологические, но и социальные новации, признание успешности каждого гражданина условием и основой успеха всего общества, максимально эффективное участие в процессах глобализации [9, с. 345].
Читайте также
Библиографический список
- Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории. – 2-е изд. – М.: Дело, 2005. – 656 с.
- Чепуренко, А., Кристалова, Вюрвих, М. Историко-институциональные аспекты роли университетов в развитии предпринимательства. – М.: Форсайт, 2019. – Т. 13. № 4. –
- Уэрта, де С.Х. Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция. — – М.: Челябинск: ИРИСЭН, Социум, 2008. – 488 с.
- Шумпетер, Й.А. Теория экономического развития. Капитализм, социализм и демократия. – М: Эксмо, 2007. – 864 с.
- Аузан, А. Экономика всего. Как институты определяют нашу жизнь. 4-е изд. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2017. – 192 с.
- Булгаков, С.Н. Философия хозяйства. – М.: Наука, 1990. – 412 с.
- Бегельсдайк, Ш. и Маселанд, Р. Культура в экономической науке. – Издательство Института Гайдара, 2016. – 385 с.
- Курзенев, В., Матвеенко, В. Экономический рост. – СПб.: Питер, 2018. – 608 с.
- Иноземцев, В., Несовременная страна. Россия в мире ХХ1 века. – М.: Альпина Паблишер, 2019. – 404 с.
- Балабанова, Е.С. Исторические особенности генезиса российского рынка // Становление рынка в постсоветской России. Институциональный анализ / Пол ред. Р.М. Нуреева. – М.: Аспект Пресс, 2002. – С. 9-56.
- Слезкин, Ю. Дом правительства. Сага о русской революции. – Москва.: Издательство АСТ:CORPUS. 2019 – 976 С.
- Верховенство права как фактор экономики / международная коллективная монография; под редакцией Е.В. Новиковой, А.Г. Федотова, А.В. Розенцвайга, М.А. Субботина. — Москва : Мысль, 2013. — 673 с
- Гурвич, Е.Т. Возможные источники роста и ограничения роста российской экономики в период до 2024 года // Вопросы теоретической экономики. – № 1. – 2019. – С. 30-45
- Приватизация 30 лет спустя: масштабы и эффективность государственного сектора / А.Д. Радыгин [и др.]; РАНХиГС при Президенте РФ. – М: Дело, 2019. – 76 с. (Научные доклады: экономика; 19/3).
- Абрамов, А. и др. Государственная собственность и характеристики эффективности // Вопросы экономики. – № 4. – 2017. – C. 5-37.
- Норт, Д., Уоллис, Дж., Вайнгаст, Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества. М., 2011) М.: Изд. Института Гайдара, 2011. — 480 с. – С. 64.
- Трифонов, С.В. Экономическая функция государства и проблема государственного вмешательства в экономику // Современные технологии управления. – № 1(91). — 2019.- С.24
- Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику/ С. Алексашенко. – М.:Альбина Паблишер, 2019.- 409 с.
- Опубликован Индекс верховенства права 2020 // URL: https://anticor.hse.ru/main/news_page/opublikovan_indeks_verhovenstva_prava_2020
- Аджемоглу, Д., Почему одни страны богатые, а другие бедные. – М.: Издательство АСТ, 2016. – Х, 693.
References
- For a long time. Russia in the World: Essays on Economic History [Dolgoye vremya. Rossiya v mire: ocherki ekonomicheskoy istorii]. – 2nd ed. – M .: Delo, 2005 .– 656 p.
- Chepurenko, A., Kristalova, Vyurvich, M. Historical and institutional aspects of the role of universities in the development of entrepreneurship [Istoriko-institutsional’nyye aspekty roli universitetov v razvitii predprinimatel’stva]. – M .: Forsyth, 2019. – T. 13.No. 4. –
- Uerta, de S.KH. Socialism, economic calculation and the entrepreneurial function [Sotsializm, ekonomicheskiy raschet i predprinimatel’skaya funktsiya]. – – M .: Chelyabinsk: IRISEN, Socium, 2008 .– 488 p.
- Schumpeter, J.A. Economic development theory. Capitalism, Socialism and Democracy [Teoriya ekonomicheskogo razvitiya. Kapitalizm, sotsializm i demokratiya]. – M: Eksmo, 2007 .– 864 p.
- Auzan, A. Economy of everything. How institutions define our lives [Ekonomika vsego. Kak instituty opredelyayut nashu zhizn’]. 4th ed. – M .: Mann, Ivanov and Ferber, 2017 .– 192 p.
- Bulgakov, S.N. Economy philosophy [Filosofiya khozyaystva]. – M .: Nauka, 1990 .– 412 p.
- Begelsdyk, S. and Maseland, R. Culture in economics [Kul’tura v ekonomicheskoy nauke]. – Gaidar Institute Publishing House, 2016 .– 385 p.
- Kurzenev, V., Matveenko, V. Economic growth [Ekonomicheskiy rost]. – SPb .: Peter, 2018 .– 608 p.
- Inozemtsev, V., Unmodern country. Russia in the world of the 21st century [Nesovremennaya strana. Rossiya v mire 21 veka]. – M .: Alpina Publisher, 2019 .– 404 p.
- Balabanova, E.S. Historical features of the genesis of the Russian market [Istoricheskiye osobennosti genezisa rossiyskogo rynka]// Formation of the market in post-Soviet Russia. Institutional Analysis / Paul ed. R.M. Nureyev. – M .: Aspect Press, 2002 .– S. 9-56.
- Slezkin, Yu. Government House. The saga of the Russian revolution [Dom pravitel’stva. Saga o russkoy revolyutsii]. – Moscow .: Publishing house AST: CORPUS. 2019 – 976 p.
- Rule of Law as a Factor of Economics [Verkhovenstvo prava kak faktor ekonomiki]/ International Collective Monograph; edited by E.V. Novikova, A.G. Fedotova, A.V. Rosenzvaiga, M.A. Subbotin. – Moscow: Mysl, 2013 .– 673 s
- Gurvich, E.T. Possible sources of growth and restrictions on the growth of the Russian economy in the period up to 2024 [Vozmozhnyye istochniki rosta i ogranicheniya rosta rossiyskoy ekonomiki v period do 2024 goda]// Questions of theoretical economics. – No. 1. – 2019. – P. 30-45
- Privatization 30 years later: the scale and efficiency of the public sector [Privatizatsiya 30 let spustya: masshtaby i effektivnost’ gosudarstvennogo sektora]/ A.D. Radygin [and others]; RANEPA under the President of the Russian Federation. – M: Delo, 2019 .– 76 p. (Scientific reports: economics; 19/3).
- Abramov, A. et al. State property and performance characteristics [Gosudarstvennaya sobstvennost’ i kharakteristiki effektivnosti]// Economic Issues. – No. 4. – 2017. – P. 5-37.
- North, D., Wallis, J., Weingast, B. Violence and Social Orders. A conceptual framework for the interpretation of written human history [Nasiliye i sotsial’nyye poryadki. Kontseptual’nyye ramki dlya interpretatsii pis’mennoy istorii chelovechestva]. M., 2011) M .: Publishing house. Gaidar Institute, 2011 .– 480 p. – S. 64.
- Trifonov, S.V. The economic function of the state and the problem of state intervention in the economy [Ekonomicheskaya funktsiya gosudarstva i problema gosudarstvennogo vmeshatel’stva v ekonomiku]// Modern management technologies. – No. 1 (91). – 2019.- p.24
- Counter-revolution. How the power vertical was built in modern Russia and how it affects the economy[Kontrrevolyutsiya. Kak stroilas’ vertikal’ vlasti v sovremennoy Rossii i kak eto vliyayet na ekonomiku] / S. Aleksashenko. – M.: Albina Publisher, 2019.- 409 p.
- Rule of Law Index 2020 released [Opublikovan Indeks verkhovenstva prava 2020]// URL: https://anticor.hse.ru/main/news_page/opublikovan_indeks_verhovenstva_prava_2020
- Acemoglu, D., Why are some countries rich and others poor [Pochemu odni strany bogatyye, a drugiye bednyye]. – M .: Publishing house AST, 2016. – X, 693.
