Публикации

Введение

В настоящее время заметно возрос интерес Правительства России к научной сфере. Об этом свидетельствует, к примеру, запущенный им национальный проект «Наука» [1]. По идее, в целом, конечным его результатом должно быть возвращение отечественной науке тех позиций, которые у неё были в третьей четверти XX века. Для решения данной задачи необходимо решить целый ряд острейших проблем, причём затягивание в разрешении любой из них приведёт к резкому усложнению ситуации, и, как следствие, – к необходимости гораздо бо́льших затрат в будущем. Однако вначале укажем на пункты, заявленные в качестве целей описываемого национального проекта в его паспорте [1]. Первая заявленная цель проекта «Наука» – это «обеспечение присутствия Российской Федерации в числе пяти ведущих стран мира, осуществляющих научные исследования», в качестве задач, решение которых должно привести к достижению данной цели указываются увеличение числа статей в журналах, индексируемых в международных базах цитирования, увеличение числа заявок на получение патентов на изобретения, занятие Россией к 2024 году 4-го места в мире по числу человек, занятых в области научных исследований. Второй заявленной целью является «обеспечение привлекательности Российской Федерации для российских и зарубежных ведущих учёных и молодых перспективных исследований». К слову, критерием определения перспективности и отношения к числу ведущих специалистов опять-таки является число публикаций исследователя в изданиях, индексируемых в международных базах цитирования. И третья заявленная цель – это увеличение доли финансирования науки. В целом, схожие цели и задачи ставятся и в федеральной научно-технической программе о развитии генетических технологий, утверждённой в 2019 году [2], с той лишь разницей, что в последней упор делается на исследования в области именно генетики.

Конечно, достижение всех этих целей является нужным делом, однако только ли этим ограничивается перечень вопросов, которые необходимо решить для возвращения России статуса ведущей научной державы? Очевидно, что нет.

Обсуждения

Пожалуй, лишь только увеличение финансирования российской науки является по-настоящему необходимой задачей из указанных в [1]. Однако и здесь крайне важно, на что конкретно будут потрачены выделенные деньги. Одно дело, если, к примеру, исследования будут всегда вестись на иностранном оборудовании при покупке иностранных наборов реактивов, и совсем другое дело – если в ближайшие годы будут разработаны современные отечественные приборы и принципиально новые реактивы, скажем, собственные наборы для выделения нуклеиновых кислот, определённых белков, липидов и т.п. В первом случае мы получим какой-то научный результат и статьи, возможно, и в журналах первого квартиля базы Web of science (такие особенно ценятся в [1]). Во втором случае мы можем получить всё то же самое, но ещё поверх этого Россия станет независимой от поставок иностранных реактивов, да ещё и сможет поставлять данную продукцию на мировой рынок. Хотя, к слову, программа развития генетических технологий подразумевает создание российского оборудования для работы в области генетики и молекулярной биологии [2].

В развитие темы инновационного приборостроения необходимо сказать, что здесь существует два, по сути, противоположных подхода. Первый заключается в копировании образцов зарубежной техники, в создании, к примеру, российских секвенаторов, принцип работы которых сводится к методу Сенгера или более современным секвенированию лигированием или секвенированию методом регистрации комбинационного рассеивания (подробно с этими и другими методами можно ознакомиться в книге [3]). Второй подход – это разработка принципиально новых способов определения первичных последовательностей. Очевидно, что он требует гораздо более компетентных специалистов, и его реализация гораздо сложнее, но и результат, в том числе и экономический, будет куда заметнее, не говоря уже об общем престиже российской молекулярной биологии. Для реализации данного подхода требуется подготовка специалистов высокого уровня, справиться с этой задачей, пожалуй, сейчас смогут крупные университеты (не институты и ПТУ, назвавшиеся университетами в течение последних 30 лет, а настоящие университеты) и научно-исследовательские институты. На базе них следует как реализовывать программы подготовки уровня магистратуры и аспирантуры с обязательной защитой кандидатских диссертаций, так и проводить повышение квалификации сотрудников других учреждений для повышения эффективности работы последних и недопущения превращения ведущих организаций в некое подобие средневековых «закрытых орденов», знания которых доступны узкому кругу лиц. Кроме того, данную задачу необходимо решать как можно скорее, так как реальный кадровый потенциал в российской естественной науке снижается по причине ухода из жизни или невозможности продолжать деятельность в связи с ухудшением здоровья, свойственным старости, научных работников, ставших учёными в советский период. Во многих областях естественных наук, например в биофизике и радиобиологии, практически полностью отсутствует поколение 40–50-летних докторов наук, что стало следствием ситуации, сложившейся на рубеже XX–XXI вв. К сожалению, на данный момент настоящих улучшений в области отечественной естественной науки не наблюдается.

Главная причина такой плачевной ситуации – отсутствие какой бы то ни было реальной поддержки рядовых научных работников (может быть, за исключением ничтожного количества организаций) в сочетании с отсутствием технических возможностей к проведению научной работы по-настоящему высокого уровня в абсолютном большинстве организаций. Под отсутствием поддержки научных работников понимается в первую очередь крайне низкая заработная плата, порой не способная покрыть даже самых базовых потребностей и обеспечить банальное выживание. Про отсутствие обеспечения жильём даже не стоит упоминать. Уже этого достаточно для, скажем, фактического умирания наукоградов, которое наблюдается в настоящее время. К слову, в программе [2] говориться о создании «центров геномных исследований мирового уровня», и здесь необходимо сразу указать, что для соответствия их «мировому уровню» помимо всего прочего необходимо и то, чтобы заработная плана и научных сотрудников, и лаборантов была как минимум не ниже, чем в научных организациях США, ФРГ, Великобритании, Китая и Японии. При этом в те годы, когда рубль дешевеет по отношению к доллару и евро, необходимо соответственно проводить индексацию заработной платы для её дальнейшего соответствия этому уровню. В этом случае удастся предотвратить эмиграцию научных работников из России «в поисках лучшей доли». В случае же превышения заработной платы таковой в других странах можно будет эффективно привлекать специалистов со всего мира. Тогда российская наука сможет развиваться с темпами, опережающими мировые.

Однако вышесказанным проблемы не ограничиваются. Зачастую лаборатории не получают должного количества реактивов, нет денег на содержание лабораторных животных. К этому необходимо добавить различные требования о гуманном отношении к последним. Все международные журналы принимают к печати только те работы, в ходе выполнения которых были выполнены определённые правила касательно этого. К примеру, эвтаназию крыс и мышей нельзя проводить замариванием эфиром, а гуманным методом эвтаназии является их удушение под действием углекислого газа [4]. Абсолютное число лабораторий не в состоянии соответствовать этим нормам, и они попросту игнорируются. К слову, необходимо добавить, что при жёстких требованиях гуманного отношения к лабораторным животным ничего подобного даже близко нет по отношению к животным, содержащимся для нужд пищевой промышленности, хотя их число в миллионы раз выше, чем общее количество лабораторных животных по всему миру. Однако никаких громких возмущений по этому поводу нет. Поэтому можно говорить о том, что мы имеем дело во многом с лоббированием под благим предлогом темы гуманного отношения к лабораторным животным со стороны, во-первых, производителей различного оборудования и расходных материалов для обеспечения требований [4], во-вторых, со стороны фармацевтических корпораций, способных соответствовать этим требованиям, для нивелирования возможности появления на рынке конкурентов в лице более мелких, а потому более бедных организаций, и в-третьих, в меньшей степени, возможно, – со стороны производителей культур клеток. Однако при этом, несомненно, экспериментальная практика должна быть более гуманной к лабораторным животным.

А вот недостаток реактивов проигнорировать нельзя. И зачастую исследователям приходится покупать их за собственный счёт (и это при столь низком уровне дохода). Часто с этим сталкиваются начинающие исследователи, выполняющие диссертационные работы. Очень часто здесь действует негласное правило: «Тебе надо эту работу делать – ты её себе и финансируй». Естественно, что использование качественных реактивов в таких условиях невозможно. Кроме того, методология проведения экспериментов подразумевает обязательное многократное повторение одного измерения и/или использование групп лабораторных животных. Снижение числа измерений, количества особей в группах ведут к снижению достоверности получаемых данных. На это всё, конечно, можно возразить репликой о возможности получения грантов на работу, но на самом деле грантовое финансирование в его нынешнем виде не способно вывести российскую науку вперёд.

Размер большинства грантов чрезвычайно низкий. На эти средства, скажем, закупить новое оборудование для лаборатории невозможно. Отсюда сразу следует изначальное и всё более усугубляющееся неравенство между организациями: выполнить грант можно лишь в хорошо оснащённой лаборатории, а в силу того, что в менее оснащённых хорошие исследования проводится не будут, то у них не будет и научных результатов, а значит шансы получить грант в будущем для них окончательно исчезают. Недостатки грантовой системы в России уже не раз обсуждались. Так, М.Г. Лазар в статье [5] описал многие из них, среди которых приведены непрозрачность работы грантовых комиссий (здесь появляются широкие возможности для кумовства и коррупции), фактически полная невозможность широкого научного сообщества как-либо её корректировать, необходимость перечисления части средств гранта в пользу организации, на базе которой выполняется работа. Организация не сможет с этих средств переоснастить лаборатории. Видимо, имеется в виду, что эти средства будут направлены на оплату электроэнергии, на отопление помещений лабораторий и т.п. Но это всё должно обеспечиваться базовым, независимым от грантов, бюджетным финансированием высших учебных заведений и научно-исследовательских институтов.

Однако наиболее противоречивым является примерное равенство размеров грантов, выделяемых в естественно-научных и гуманитарных областях. Очевидно, что затраты на первые в разы выше. Если во втором случае бо́льшую часть гранта можно направить на вознаграждение исполнителей, то в первом необходимо также покрыть уже упомянутые расходы на оборудование, лабораторную посуду и животных, реактивы и расходные материалы.

Также необходимо сказать пару слов о том, что называют психологическим климатом и мотивационными факторами. Здесь ситуация также весьма удручающая. Практически во всех организациях наблюдается сокращение количества научных и/или преподавательских ставок. Часто это делается для создания видимости увеличения заработной платы. А при объединении организаций в научные центры и слиянии высших учебных заведений и/или их структурных подразделений количество ставок после объединения всегда меньше суммарного числа ставок в объединяемых организациях до их слияния. В этих условиях складывается ситуация, когда работники воспринимают своих непосредственных коллег как конкурентов. Все знают, что при следующей оптимизации придётся пожертвовать какой-то своей частью ставки, а то и вообще быть уволенными, что особенно актуально для пожилых работников (особенно не имеющих степени доктора наук), рискующих стать жертвой политики омоложения кадров. Но при этом настоящего омоложения и обновления нет и не может быть, потому что, понятно, что, когда ставок не хватает для уже работающих исследователей, взять нового сотрудника нельзя, не «потеснив» кого-то из уже работающих. А потенциальный новый сотрудник входит в разрез с объективными их интересами, несмотря на возможные прекрасные их с ним межличностные отношения. Ситуация ещё усугубляется тем, что, скажем, преподавательский стаж для присуждения учёного звания, может быть засчитан лишь в том случае, если сотрудник занимает не менее 0,25 ставки [6]. А при меньшем этом значении в некотором роде получается работа впустую. Всё это ведёт к росту «психологического напряжения» внутри научных коллективов.

Перейдём к обсуждению применяемых критериев эффективности учёных, которые используются при их оценке грантовыми комиссиями, и которые указываются в правительственных документах [1, 2]. Это количество публикаций в журналах, включённых в международные базы цитирования. О некорректности оценки эффективности как по просто числу публикаций [7, 8], так и по показателям цитируемости [7, 8, 9] уже сообщалось ранее, как и о возможных случаях прямого мошенничества на этой почве [10]. Очевидное предпочтение в [1, 2] отдаётся журналам, входящим в первый и второй квартили по базе Web of science, то есть, обладающим наибольшим импакт-фактором. Сразу заметим, что публикация в таких изданиях весьма затратна: даже если предусматривается возможность бесплатной для автора публикации, то в этом случае чаще всего возможность бесплатного чтения полной версии этой статьи получат лишь непосредственные подписчики журнала. То есть работа становится недоступной для широкой научной общественности, вместе с этим и уменьшается потенциальный индекс Хирша авторов этой статьи. На сайтах многих журналов прямо указывается на то, что оплачивать публикации должны спонсоры исследований, но зачастую размер грантов не позволяет этого сделать. А в случае, если исследование делается не по гранту (чаще всего грант дают только тем, у кого уже есть публикации в ведущих изданиях по теме гранта), исследователи лишаются возможности представления своих результатов. Необходимо также упомянуть о негласных правилах, имеющих место в научных сообществах ряда стран. Так, например, исследователи из США стараются цитировать только своих соотечественников [9], поэтому американские учёные всегда будут в среднем иметь более высокие индексы Хирша, чем их российские коллеги, а журналы (в основном американские или британские), в которых они публикуются, – наивысшие значения импакт-фактора.

Однако это ещё только полбеды. В силу того, что журналы с высоким импакт-фактором привлекают наиболее важные работы, то с течением времени по указанной выше причине происходит неизбежная концентрация научного знания в странах, которым принадлежат эти издания. Поэтому в отдалённой перспективе неравенство в развитии стран будет только углубляться при видимых их равенстве и глобальном развитии. В связи с этим необходимо всесторонне способствовать повышению импакт-факторов отечественных изданий. А этого не указано в задачах ни в [1], ни в [2]. Для этого нужно, чтобы полные тексты не только русскоязычных, но и англоязычных изданий были в бесплатном доступе для всех пользователей Интернета. Кроме того, можно было бы обеспечить перевод статей и на китайский язык, а также – хотя бы возможность прочтения аннотации на немецком, французском и испанских языках для статей, получивших наивысшие оценки рецензентов.

Оценка научного работника по числу его статей приводит к искусственному увеличению числа публикаций одного человека с потерей их качества: вместо того, чтобы описать результаты исследования в одной статье, в которой будут представлены результаты всех экспериментов с сопоставлением их между собой и с результатами других авторов, человек может издать несколько небольших статей, каждая из которых будет освещать небольшую часть его работы. Это сильно усложнит ознакомление с его работой для его коллег, так как им вместо того, чтобы прочитать одну целостную и полную статью, придётся знакомиться с несколькими публикациями, по сути, описывающими одно и то же. В результате их временны́е затраты резко увеличатся. Заметим, что как сообщается в статье [8], комиссии по присуждению Нобелевских премий не учитывают ни число статей учёного, ни библиометрические показатели его самого или журналов, в которых он публиковался; а широкое использование этих критериев в оценке учёных обусловлено исключительно понятностью и простотой восприятия числовых показателей для чиновников. А между тем, присудить Нобелевскую премию могут и за научные результаты, представленные только одной публикацией; есть даже словосочетание «нобелевская статья», в качестве примера можно привести публикацию Дж. Уотсона и Ф. Крика [11], в которой описано строение двухцепочечной молекулы ДНК. К слову, некоторые представители администрации научных организаций и организаций высшей школы, требуя от исследователей и преподавателей высоких значений библиометрических показателей, порой не знают, как именно вычисляются импакт-факторы журналов и индексы Хирша для авторов публикаций!

Также необходимо указать на то, что в [1, 2] не упоминается такой жанр научной работы как монография. А между тем, именно по анализу монографии во многом можно понять о том, можно ли данного научного работника назвать ведущим учёным. Скорее всего, неучитывание монографий связано именно с тем, что их невозможно будет оценить подобно тому, как оценивается статья по импакт-фактору журнала, в котором она опубликована. Однако именно в монографии учёный может в полной мере систематизировать результаты своей работы, монографии не ограничиваются по объёму, а потому автор может в полной мере ознакомить читателя с результатами своей работы и своей точкой зрения относительно них. Продолжая тему монографий, необходимо также вернуться к теме поддержки научных работников. Снижение популярности жанра монографии среди авторов связано не только с его «невыгодностью» в системе учёта библиометрических показателей, но и с финансовыми затратами, необходимыми для издания книги (хотя эти затраты зачастую и вполне сопоставимы с затратами на публикацию в журнале первого квартиля). В качестве помощи в издании монографий можно предложить возможность государственного финансирования издательских услуг авторам, предъявившим положительные рецензии на монографии, или же организация на базе Российской академии наук или Высшей аттестационной комиссии издательства, которое будет за счёт авторов печатать небольшой (не более 30 экземпляров) тираж монографии и размещать эту работу в сети Интернет с предоставлением к ней полного бесплатного доступа. Так можно в некоторой степени снизить масштаб фиктивного авторства. Ведь на сайтах многих издательств прямо написано, что снизить стоимость издания монографии можно, включив в неё в качества автора человека-спонсора. К слову, такие «лишние люди», часто могут появляться и в авторском списке журнальных статей. Зачастую считается хорошим тоном указать в качестве автора публикации представителя администрации своей организации. И таким образом может получиться так, что человек, не разбирающийся или почти не разбирающийся в определённой теме, может иметь по ней огромное количество работ, а потому – считаться ведущим учёным по критериям, предложенным в [1].

Особое внимание хотелось бы посвятить перспективным направлениям исследований в области биологии, которой уделяется особое внимание в [1, 2]. Однако, к сожалению, здесь акценты смещены в сторону вульгарного представления о генетике: всё сводится к изучению непосредственно последовательностей ДНК. Однако функционально значимы для организма белки, причём в состоянии третичной, четвертичной, реже вторичной структуры. И так как зависимость третичной структуры белка от его первичной последовательности в настоящее время весьма сложно определяема [12], то протеомику (науку, изучающую белковые молекулы) необходимо также отнести к приоритетному направлению. В пользу необходимости детального изучения сложных белковых структур говорит, к примеру, возможность одинаковой по составу последовательности аминокислот (первичной структуры белка) образовывать третичные структуры, кардинально отличные по своим функциям. Наиболее ярким примером этого является белок, кодируемый геном PRNP. В норме это один из мембранных белков в составе нервных клеток [13]. Но неправильное сворачивание белковой цепочки при образовании третичной структуры (т.н. фолдинге) приводит к образованию вещества, которое не только не выполняет свои функции, но и становится опасным: этот белок, называемый прионным, при взаимодействии с нормальным белком-продуктом экспрессии гена PRNP приводит к изменению третичной структуры последнего на идентичную таковой для приона, и превращении его в такой же. При попадании приона в другой организм (такой белок переносит кипячение, заморозку и т.п.) приводит, по сути, к его инфицированию [13]. В этом организме также в геометрической прогрессии начинается образование прионных белков. При этом обнаружить их общеиспользуемыми методами диагностики инфекций проблематично.

Помимо белков следует обратить внимание и на липиды (жиры и схожие соединения на основе глицерина, холестерин и пр.), роль которых в организме выше, чем считалось ранее. Например, показано, что изменение жирнокислотного состава фосфолипидов может привести к гибели клеток [14]. При использовании этой информации можно начать разработку противораковых средств или антивозрастных препаратов, направленных на недопущение гибели нужных организму клеток. В итоге, таким образом, станет возможной эффективная терапия не только кардиодегенеративных заболеваний, но и нейродегенеративных патологий.

Изменения в липидах являются ключевыми маркёрами ряда патологий, в том числе – связанных с процессом старения; на Западе уже начали работу по созданию по аналогии с геномными липидомных библиотек [15-17].

Особое внимание хотелось бы уделить ситуации, сложившейся в отечественной радиобиологии. Проблемы российской радиобиологии активно освещает Л.М. Рождественский. В статье [18] он указывает, что причиной кризисной ситуации «являются отсталость исследовательской инфраструктуры, особенно, в части γ-облучательских установок, ограниченность экспериментальных моделей исследования и игнорирование медикаментозной обеспеченности реальных сценариев лучевого поражения».

Фактически слабо развивается радиобиология. Во многом это связано с деятельностью огромного числа контролирующих организаций. Отношения и связи этих организаций крайне запутаны и представляют собой сложную сеть подчинений различным ведомствам и друг другу, которая может в течение пяти лет поменяться кардинально. В результате сложной нормативно-правой базы научные и образовательные организации не могут выполнить все требования, получить одновременно все многочисленные лицензии. В результате сложности возникают при оплате пошлин, выполнении требований контролирующей организации, хранении и вывозе радиоактивных отходов. Подробно этот вопрос в настоящей статье не обсуждается.

Заключение

В завершение статьи хотелось бы ещё сказать несколько слов касательно общей системы организации работы по приоритетным научным направлениям. Отдельная лаборатория чаще всего не в состоянии справиться с по-настоящему большой задачей. Например, при изготовлении лекарственного препарата необходимо не только, собственно, правильно подобрать комбинации действующих веществ, но и – разработать средства доставки лекарства в клетки-мишени. Причём часто в силу токсического эффекта лекарства нужно сделать так, чтобы оно не попадало в здоровые клетки. Если речь идёт о выполнении программы [2], то, хотя в ней и говориться про необходимость тесного сотрудничества между организациями, но нет ни слова о механизмах его реализации (за исключением стажировок для «исследователей младше 39 лет»).

Определённо, что в качестве дополнительного к базовым бюджетным ассигнованиям источника финансирования науки помимо грантовой системы должна существовать система государственных заданий – узких задач, из которых складываются большие задачи, план которых должна детальным образом составлять головная организация. Причём выполнение конкретной задачи необходимо поручать не одной, а нескольким организациям, которые будут работать параллельно. С целью уменьшения нагрузки на бюджет можно по аналогии со многими странами Запада создать венчурные фонды, которые будут привлекать инвесторов для финансирования направлений, способных принести большую прибыль в видимой перспективе (естественно, фундаментальная наука сюда не относится, так как, требуя огромных затрат, прибыль она принести не может).

Объективный ход исторического процесса подвёл человечество к тому, что роль государства постепенно снижается, и повышается роль крупных, в том числе транснациональных, корпораций и банков. Глобальная монополизация неуклонно ведёт к формированию того, что можно назвать некими экономическими кластерами, в которых под эгидой, допустим, банка, работают и промышленные предприятия, и IT-компании, и предприятия аграрного профиля, и даже образовательные учреждения; научные подразделения органично вписываются в эту схему, и в наиболее успешных таких «мегаорганизациях» полнота и глубина курируемых ими научных исследований будут неуклонно увеличиваться. Эти организации уже вполне можно рассматривать не только как потенциальных спонсоров, но даже – как потенциальных организаторов масштабных научных исследований, в том числе – и относящихся к области фундаментальной науки, не приносящей непосредственной коммерческой прибыли. Её данные корпорации могут курировать с целью повышения своего имиджа, что может быть весьма важным для них. Да и фундаментальная наука в перспективе всегда ведёт за собой обширные прикладные исследования с использованием полученного знания. Причём наибольшего успеха в данной области добиваются те, кто делал предшествующие прикладным фундаментальные открытия. Таким образом, для успешной реализации плана по развитию науки в России необходима глубокая корректировка существующей стратегии.

Библиографический список:

1. Паспорт национального проекта «Наука» (утверждён президиумом Совета при Президенте РФ по стратегическому развитию и национальным проектам, протокол № 6 от 24.12.2018 г.). URL: http://www.econom22.ru/pnp/natsionalnye-proekty-programmy/%D0%9D%D0%B0%D1%83%D0%BA%D0%B0.pdf
2. Постановление Правительства РФ № 479 от 22 апреля 2019 г. «Об утверждении Федеральной научно-технической программы развития генетических технологий на 2019–2027 годы». URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201904230021?index=53&rangeSize=1
3. Ребриков, Д.В., Коростин, Д.О., Шубина, Е.С., Ильинский, В.В. NGS: высокопроизводительное секвенирование; под общей редакцией Д.В. Ребрикова. – 2-е издание. Москва: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2015. – 232 с.
4. Директива Европейского парламента и Совета Европейского Союза 2010/63/ЕС от 22 сентября 2010 г. «О защите животных, использующихся для научных целей». URL: http://base.garant.ru/70350564/
5. Лазар, М.Г. Этические аспекты функционирования российской грантовой системы финансирования науки // Социология науки и технологий. 2016. Т. 7. № 3. С. 51–64.
6. Положение о присвоении учёных званий. URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&prevDoc=102075416&backlink=1&&nd=102169683
7. Кулагин, А.С. Мониторинг научных организаций или мониторинг научных исследований. Как правильнее? // Вестник Российской академии наук. 2020. Т. 90. № 6. С. 549–559. DOI: 10.31857/S0869587320060079
8. Кулагин, А.С. О терминологической путанице в оценке результатов научной деятельности // Вестник Российской академии наук. 2016. Т. 86. № 8. С. 698–705. DOI: 10.7868/S0869587316080053
9. Михайлов, О.В. Парадоксы цитирования // Вестник Российской академии наук. 2018. Т 88. №3. С. 268–271. DOI: 10.7868/S0869587318030131
10. Ростовцев, А.А. Российская и международная практика выявления недобросовестных журналов и авторов // Научный редактор и издатель. 2017. Т. 2. № 1. С. 30–37. DOI: 10.24069/2542-0267-2017-1-30-37
11. Watson, J.D., Crick, F.H. Molecular structure of nucleic acids; a structure for deoxyribose nucleic acid // Nature. 1953. V. 171. P. 737–738. DOI: 10.1038/171737a0
12. Zhou J., Grigoryan G. Rapid search for tertiary fragments reveals protein sequence-structure relationships // Protein science : a publication of the Protein Society. 2015. V. 24. Is. 4. P. 508–524. DOI: 10.1002/pro.2610
13. Yusa S., Oliveira-Martins J.B., Sugita-Konishi Y., Kikuchi Y. Cellular prion protein: from physiology to pathology // Viruses. 2012. V. 4. P. 3109–3131. DOI: 10.3390/v4113109
14. Kagan V.E., Tyurina Y.Y., Sun W.Y. et al. Redox phospholipidomics of enzymatically generated oxygenated phospholipids as specific signals of programmed cell death // Free radical biology & medicine. 2020. V. 147. P. 231–241. DOI: 10.1016/j.freeradbiomed.2019.12.028
15. Le Bras A. The mouse brain lipidome // Lab animal. 2020. V. 49. Is. 11. P. 313. DOI: 10.1038/s41684-020-00678-8
16. Hofbauer H.F., Heier C., Sen Saji A.K., Kuhnlein R.P. Lipidome remodeling in aging normal and genetically obese Drosophila males // Insect biochemistry and molecular biology. 2020. Nov 20:103498. DOI: 10.1016/j.ibmb.2020.103498
17. Hsieh W.Y., Williams K.J., Su B., Bensinger S.J. Profiling of mouse macrophage lipidome using direct infusion shotgun mass spectrometry // STAR protocols. 2021. V. 2. Is. 1. P. 100235. DOI: 10.1016/j.xpro.2020.100235
18. Rozhdestvensky L.M. Challenges of development of radiation countermeasures // Radiation biology. Radioecology. 2019. V. 59. Is. 2. P. 117–126. [in Russian] DOI: 10.1134/S0869803119020139

Введение

В результате проводимой Правительством РК политики в стране принимаются радикальные и эффективные меры по совершенствованию действующей системы здравоохранения. В настоящее время достигнуты определенные успехи [1]. За прошедшее десятилетие в Казахстане разработаны и успешно реализованы программы по борьбе с наиболее социально значимыми заболеваниями, в число которых входят ВИЧ\СПИД, туберкулез, сердечно-сосудистые заболевания и т.д. Также был принят широкий спектр мер экономического и организационного характера, направленных на повышение эффективности отечественной системы здравоохранения. В настоящее время осуществляется переход на общеобязательное социальное медицинское страхование (ОСМС) и внедрение государственно-частного партнерства (ГЧП). В результате принятых мер наблюдается некоторое улучшение основных медико-демографических показателей. По данным Бюро национальной статистики, с 2009 года ожидаемая продолжительность жизни увеличилась на 4,8 года, достигнув в 2018 году 73,2 лет. Общая смертность снизилась на 19,8%, материнская уменьшилась в 2,6 раза, младенческая – соответственно в 2,3 раза. Также довольно четко обозначились положительные тенденции уменьшения показателей заболеваемости и смертности по таким социально-значимым недугам, как туберкулез и болезни органов дыхания. По туберкулезу за десять лет заболеваемость снизилась в 2,2 раза, смертность — в 5,4 раза; уменьшилась на 2,5 % заболеваемость органов дыхания.

Немаловажным компонентом общей системы оказания медицинских услуг населению Казахстана, наряду с государственной и частной системой здравоохранения, является добровольное медицинское страхование (ДМС) как один из источников его финансирования, что законодательно закреплено в Кодексе РК «О здоровье народа и системе здравоохранения» от 1 января 2009 г. [2]. Использование ДМС способствует расширению доступности услуг здравоохранения, предоставляя в том числе услуги, не охваченные ОСМС. Система ДМС, стимулируя застрахованных граждан более ответственно относиться к своему здоровью, способствует профилактике заболеваний. Кроме того, осуществление постоянного внешнего контроля качества предоставляемых услуг со стороны страховщика формирует систему гарантий качества оказываемых медицинских услуг. Среди преимуществ этого вида услуг следует отметить также более короткое время ожидания, обеспечение более высокого уровня сопутствующих сервисов. При этом, в 2020 году отмечается замедление темпов развития добровольного медицинского страхования, получившего в Казахстане свое новое развитие в 2019 году, в связи с пандемией.

Обзор литературы

В научной литературе медицинское страхование определяется как страхование на случай потери здоровья по любой причине, в том числе в связи с болезнью, и оказание медпомощи [3]. В законодательстве РК обязательное социальное медицинское страхование детерминируют как комплекс правовых, экономических и организационных мер по оказанию медицинской помощи потребителям медицинских услуг за счет средств фонда социального медицинского страхования [4]. При этом важной составной частью медицинского страхования является добровольное медицинское страхование, осуществляемое на основе специальных программ, обеспечивающих гражданам получение дополнительных, сверх установленных программами обязательного медицинского страхования, медицинских услуг [5]. В этом аспекте следует отметить важность функционирования страхового рынка, который являясь элементом финансовой системы, источником аккумулирования финансовых ресурсов для их инвестирования в реальный сектор экономики, способствует устойчивому развитию экономики страны.

Действия объектов страхового рынка мотивируются материальной заинтересованностью, связанной с жизнью и работоспособностью застрахованного индивида и получением определенного блага в виде страхового возмещения в случае наступления страхового случая [6]. При этом, как отмечают эксперты, страховые компании не создают национального дохода, а лишь участвуют в его перераспределении [7].

Как вид страхования ДМС – высокозатратный и дорогостоящий вид, предусматривающий одновременно с затратами на страховые выплаты, также дополнительные расходы, связанные с развитием соответствующей сервисной инфраструктуры, и выплатами сторонним организациям (клиникам различного профиля, аптекам). Выполнение условий договоров ДМС и обеспечение качества медицинских услуг требуют значительных затрат на содержание и расширение инфраструктуры медицинского ассистанса; медицинских клиник, оборудования, машин скорой помощи, содержание медицинского и административного персонала и других расходов [8].

Результаты исследования

Анализ казахстанского рынка медицинского страхования

Доля ДМС в общем объеме страховых премий страхового рынка Казахстана в 2018 году составила лишь 7,05% [9]. В то же время в период 2014-2018 гг. объем этого рынка вырос в Казахстане с 22 186,71 млн.тенге до 27 115,34 млн.тенге, или на 22,2% [9].

По состоянию на 01 июля 2021 года лицензии на осуществление добровольного медицинского страхования имеют 22 страховые организации. Всего страховых организаций в стране насчитывается 27. За первое полугодие 2021 года по добровольному медицинскому страхованию было получено 25.6 млрд. тенге страховых премий. Т.е. в первом полугодии 2021 года застраховано более 441 тыс. физических лиц, из них почти 202 тыс. физических лиц являются работниками предприятий [9].

В 2020 году, в период пандемии, физические и юридические лица заключили почти 395 тыс. договоров медицинского страхования на общую сумму 31,7 млрд. тенге. Значительная часть договоров страхования заключена с физическими лицами, а именно 387,7 тыс. договоров.

Юридические лица заключили 7310 договоров в 2020 году, при этом застрахованный персонал, т.е. работники компаний медицинские расходы которых покрываются в рамках страхования составил более 300 тыс. человек.

В 2020 году, в первую очередь из-за карантинных мер, количество заключенных договоров страхования сократилось почти в 2 раза, с 786 тыс. контрактов в 2019 году до 395 тыс. контрактов в 2020 году (Рис 1).

Рис.1. Динамика страховых контрактов на 2008-2020 гг. [9]

Стоит отметить, что в 2019 году, до пандемии, добровольным медицинским страхованием было охвачено более 1,2 млн. человек, из них 420 тыс. человек приобрели добровольное медицинское страхование в рамках бюджета работодателей. То есть почти 785 тыс. граждан самостоятельно купили добровольное медицинское страхование (Рис 2).

Рис.2. Динамика застрахованного населения в рамках добровольного медицинского страхования [9]

За последние 5 лет динамика численности населения, покрывающего свои медицинские расходы, выглядит следующим образом (Рис 3).

Рис.3. Количество постоянно застрахованных граждан в рамках добровольного медицинского страхования [9]

Добровольное медицинское страхование, получившее свое новое развитие в 2019 году, к сожалению, потеряло темпы роста из-за пандемии в 2020 году.

Рейтинг страховых компаний по сборам страховых премий по добровольному медицинскому страхованию представлен на таблице 1.

Таблица 1. Сборы страховщиков по добровольному медицинскому страхованию [9] 

Страховые компании, входящие в ТОП-4 в 2020 году, заняли 73% всего рынка медицинского страхования. Из них 2 страховые организации занимаются исключительно медицинским страхованием: Страховая компания «ИНТЕРТИЧ» и Страхования компания «SINOASIA».

Каждый страховщик, входящий в ТОП-4 рейтинга, имеет свою производственную инфраструктуру для оказания широкого спектра медицинских услуг по всей территории Республики Казахстан.

Финансовые результаты медицинского страхования

Добровольное медицинское страхование является высоко убыточным видом страхования. Так, минимальная сумма годового страхового возмещения составляет не менее 65% от общих годовых сборов страховой премии. Наихудший показатель для страховых компаний составил 84,3%. То есть значительная часть страховой премии направляется в лечебные организации для оказания медицинских услуг населению. Например, в 2020 году из 31,7 млрд. тенге собранных в виде премий 21,7 млрд. тенге было направлено на лечение застрахованных физических лиц. Всего же начиная с 2008 года страховые организации РК направили почти 198 млрд. тенге на лечение застрахованных на случай болезни граждан Казахстана.

Рис.4. Доля страхового возмещения от сборов страховщиков [9]

Таким образом на организацию страхового дела у страховщиков остается в среднем 28,5% от продаж. Более того, 4 страховые компании из 22 занимает более 75% всего рынка добровольного медицинского страхования. В ТОП-4 страховщиков по медицинскому страхованию в 2021 году вошли:

1. Страховая компания «Халык» с долей рынка 35%;
2. Страховая компания «Интертич» с долей рынка 21%;
3. Страховая компания «Sinoasia» с долей рынка 11%;
4. Страховая компания «Евразия» с долей рынка 10%.

Основные продажи для этих компаний осуществляют корпоративные клиенты, юридические лица из сектора добывающей и обрабатывающей отраслей экономики. Данные клиенты содержат большой штат наемных работников. Например, Национальная компания «Қазақстан Темір Жолы» является одним из крупных клиентов по медицинскому страхованию. В ней работает почти 45 тыс. штатных работников, а это 10% всех застрахованных физических лиц по добровольному медицинскому страхованию.

В целом надо отметить, что основной доход страховщиков все же формируют отечественные работодатели, решившие дополнительно обеспечить своих работников добровольным медицинским страхованием. Таким образом, добровольным медицинским страхованием покрыты чуть более 191 тыс. граждан Казахстана.

Рассмотрим результаты финансово-хозяйственной деятельности двух крупных страховых организаций по медицинскому страхованию.

Страхования компания «Интентич»

Компания, организованная в 1992 году, имеет лицензию на осуществление страховой и перестраховочной деятельности в секторе общего страхования выданную Национальным Банком Республики Казахстан.

В 2020 году (полный финансовый год) компания собрала 7,7 млрд. тенге страховых премий. Из них 7,17 млрд. тенге представлены добровольным медицинским страхованием. Кроме того, компания создает страховые резервы и в течение всего 2020 года урегулировала страховых случаев на сумму 6,66 млрд. тенге. Итого андеррайтинговый результат в 2020 году составил всего 538991 тыс. тенге, снизившись по сравнению с показателем 2019 года — 585246 тыс. тенге. С учетом общеадминистративных расходов компании, составивших более 595 млн. тенге, в 2020 году компания не получила прибыли от страховой деятельности [10].

Согласно квартальной финансовой отчетности Интертич, 2020 год страховщик закрыл с убытками в 364258 тыс. тенге. Однако, кроме страховой деятельности компания осуществляет инвестиционную деятельности, которая принесла прибыль в размере 845216 тыс. тенге. Всего прибыль страховщика до уплаты налогов составила 480958 тыс. тенге. Т.е. маржа прибыли от продаж составила -4,7%. В 2019 году, до пандемии, маржа прибыли от страховой деятельности составила 1,1% от продаж. Первое полугодие 2021 года страховщик также несет убытки от страховой деятельности, которая на 92% состоит из медицинского страхования.

Страхования компания «Sinoaisa»

Компания была организована в 2007 году. Согласно лицензии на осуществление страховой и перестраховочной деятельности в секторе общего страхования, выданной Национальным Банком Республики Казахстан, основной деятельностью Компании является медицинское страхование. В 2020 году (полный финансовый год) компания собрала 4 млрд. тенге страховых премий, из них 3.2 млрд. тенге представлены добровольным медицинским страхованием.

Согласно квартальной финансовой отчетности Sinoasia, в 2020 года компания получила незначительную прибыль в 13785 тыс. тенге. Однако, кроме страховой деятельности компания осуществляет инвестиционную деятельность, принесшую прибыль в размере 501810 тыс. тенге. Всего прибыль страховщика до уплаты налогов составила 515595 тыс. тенге. Т.е. маржа прибыли от продаж составила 0,3%, тогда как в 2019 году, до пандемии, маржа прибыли от страховой деятельности составила -5% от продаж [11]

Таким образом, проведенный анализ показал, что добровольное медицинское страхование является низко маржинальным направлением бизнеса (Табл.2).

Таблица 2. Динамика страховых премий и выплат, отношение страховых выплат к премиям, тыс. тенге

Основным источником доходов страховых компаний являются корпоративные клиенты, страхующие своих работников. При этом программа страхования может отличаться в зависимости от ранга сотрудника компании. К примеру руководящий состав предприятия может иметь более дорогое страховое покрытие, когда как для линейного персонала приобретается более бюджетное страховое покрытие.

Кроме того, стоимость добровольного медицинского страхования имеет сильную зависимость от курса казахстанского тенге к иностранным валютам. Соответственно, с учетом нестабильности национальной валюты относительно других мировых валют, за последние 5 лет стоимость страхования 1 физического лица увеличилась на 68%, с 50 тыс. тенге в 2016 году до 85 тыс. тенге в 2021 году.

Рис.5. Средняя премия на застрахованного, тенге [12]

Заключение

В заключение надо отметить, что развитие системы здравоохранения в целом и обеспечение доступности медицинской помощи надлежащего качества для всех слоев населения, в частности, во многом зависит от рационального использования и формирования ресурсов отрасли. Несмотря на то, что ДМС и ОСМС представляют собой разные виды услуг, включая их содержание, наполнение и источники финансирования, в то же время их объединяет единство целей и задач, состоящих в улучшении здоровья населения, повышении качества и доступности медицинских услуг.

Несмотря на определенные вызовы и проблемы, следует отметить достаточно высокий потенциал рынка ДМС Казахстана. Для эффективного развития этой сферы в ближайшем будущем в силу ее специфики и социальной направленности требуется поддержка со стороны государства и Национального Банка.

Библиографический список:

1. Кошанов, А.К., Чуланова, З.К. Некоторые подходы к оценке состояния человеческого капитала (на примере Казахстана). // Вестник Московского университета. Серия 6. Экономика. 2021. №4. С.49–72.
2. Кодекс РК «О здоровье народа и системе здравоохранения». Кодекс Республики Казахстан от 7 июля 2020 года № 360-VI ЗРК. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://adilet.zan.kz/rus/docs/K2000000360 (дата обращения 1.09.2021)
3. Назарчук, И.М. Страхование: учеб. пособие. Алматы: Издательство Nurpress, 2014. 158с.
4. Закон Республики Казахстан «Об обязательном социальном медицинском страховании» от 29.08.2015 № 693, Закон Республики Казахстан от 16.11.2015 № 405-V «Об обязательном социальном медицинском страховании».
5. Скамай, Л.Г. Страховое дело: учеб. пособие для вузов. М.: Инфра-М., 2010. 324с.
6. Диденко, А. В. Особенности добровольного медицинского страхования, (ДМС)// Молодой ученый. 2018. №39. С. 69-71.
7. Грищенко, Н.Б., Клевно, В.А., Мищенко, В.В. «Добровольное медицинское страхование. Основы современной практики». Издательство Алтайского государственного университета, 2001 г. 78с.
8. Головина, А. В., Калуцкая, Н. А. Проблемы и современное состояниестрахового рынка, России // Молодой ученый. 2016. № 11. С. 660-664.
9. Официальная статистика финансового рынка – сайт Национального Банка Республики Казахстан [Электронный ресурс] Режим доступа: https://nationalbank.kz/ (дата обращения 1.09.2021)
10. Корпоративная информация страховых организаций – сайт страховой организации Interteach [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.interteach.kz/ (дата обращения 1.09.2021)
11. Корпоративная информация страховых организаций – сайт страховой организации Sinoasia [Электронный ресурс] Режим доступа: https://sinoasia.kz/ (дата обращения 1.09.2021)
12. Депозитарий финансовой отчетности организаций публичного интереса [Электронный ресурс] Режим доступа: https://opi.dfo.kz/p/(дата обращения 1.09.2021)

Введение

Построение эффективных корпоративных коммуникаций, как со своими сотрудниками, так и с внешней аудиторией является важной частью HR-деятельности любой организации, так как успешные коммуникации не только способствуют повышению эффективности работы компании, но и созданию положительного бренда самой организации для внутренней и внешней аудитории.

Согласно определению голландского организационного теоретика Корнеулиса Б. М. ван Риэля под корпоративными коммуникациями следует понимать «инструмент управления, с помощью которого все сознательно используемые формы внутренней и внешней коммуникации гармонизируются максимально эффективным образом» [1, с.83]. Исходя из определения, можно выделить две целевые аудитории построения корпоративных коммуникаций: «внутреннюю» ˗ непосредственных сотрудников организации и «внешнюю» — потребителей товаров или услуг. В крупных организациях выстраиванием корпоративных коммуникаций занимаются PR- и HR-специалисты. Однако в малых организациях корпоративными коммуникациями вынужден заниматься один многопрофильный специалист.

Результаты исследований

Рассмотрим опыт построения внешних и внутренних корпоративных коммуникаций в малой общественной организации на примере коллегиального органа управления – студенческого совета. Согласно ч.6 ст. 26 ФЗ №273 от 29.12.2012 «Об образовании в Российской Федерации» в высших учебных заведениях должны быть созданы специальные органы для учёта мнения студентов по вопросам управления образовательной организацией и при принятии образовательной организацией нормативно-правовых актов, непосредственно касающихся законных прав всех обучающихся [2]. Однако необходимо отметить, что выстраиванием корпоративных коммуникаций в подобных организациях часто занимаются студенты, не имеющие ни специальных знаний, ни практических навыков в данной области. Однако именно данная деятельность может способствовать повышению эффективности работы всего коллегиального органа управления, за счёт формирования открытого и честного образа и построения коммуникации с различными сегментами целевой аудитории деятельности студенческого совета.

В работе студенческого совета также можно выделить внутреннюю аудиторию, чьи интересы во внешней среде и представляют члены органа коллегиального самоуправления, а также внешнюю аудиторию, с которой необходимо выстраивать коммуникацию для достижения организационных целей.

Рассмотрим основные сегменты целевой аудитории деятельности студенческого совета, представленные на рис. 1.:

Рис. 1. Целевая аудитория деятельности студенческого совета

Составлено автором

Судя по рис.1. в деятельности студенческого совета можно отметить несколько сегментов целевой аудитории, работа с которыми требует использования специфических форм, методов и инструментов коммуникации.

Исследуем возможности выстраивания корпоративных коммуникаций с каждым сегментом целевой аудитории.

Основой эффективной работы коллегиального органа самоуправления является налаженная коммуникация между членами самого студенческого совета и рабочих органов, занимающихся разработкой решений по обособленным университетским проблемам. Однако необходимо отметить значительную HR-проблему, связанную с рекрутментом в органы коллегиального самоуправления. Дело в том, что основными критериями отбора в подобные органы являются только наличие статуса студента и желание работы в качестве члена органа. Однако не предъявляется никаких требований ни к личностным, ни к профессиональным компетенциям, как при традиционном приёме на работу. Также стоит выделить и внешнюю проблему отсутствия доверия к деятельности студенческих советов со стороны самих студентов, что весьма ограничивает круг потенциальных кандидатов. Данные проблемы приводят к привлечению и отбору незамотивированных кандидатов и непониманию членами совета миссии, цели и задач деятельности органа самоуправления, а, следовательно, и своей роли в данном процессе.

Одним из решений данной проблемы является проведение предварительной профориентационной работы по направлениям деятельности студенческого совета и рабочих органов. Также стоит отметить эффективность такого метода, как налаживание «преемственности поколений»: оказание бывшими членами органа консультационных услуг по рабочим вопросам и мотивация новых членов органа «на личном примере».

Кроме того необходимо обратить внимание на поколенческие особенности современных студентов. Согласно классификации отечественного социолога В.А. Радаева, основанной на многолетних данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ за период 1994-2008 годов, группа населения, родившаяся с 1982 по 2000 год, относится к поколению миллениалов (или Y), а после 2001 года – к поколению Z [3, с.18]. Однако в рамках данной статьи будет подразумеваться, что в студенческом совете представлены представители поколения Y. Во-первых, потому что поколение  Z является достаточно молодым и малоизученным, а, во-вторых, потому что на практике интерес к деятельности студенческих советов чаще возникает на старших курсах, чем на младших.

Среди особенностей поколения Y стоит выделить энергичность, предприимчивость, стремление к достижению быстрого материального успеха [3, с.18]. Исходя из последней выделенной поколенческой особенности, можно предположить и наличие необходимости постоянного отслеживания результатов своей работы, поэтому одним из важнейших направлений деятельности студенческого совета является регулярное информационное сопровождение деятельности органа, как для внутренних пользователей, так и для внешней аудитории.

Кроме того для обеспечения непрерывной работы необходима постоянная коммуникация членов студенческого совета. Исходя из личных предпочтений данной возрастной группой онлайн-форматов взаимодействия, скорость коммуникации обеспечивается с помощью мгновенного обмена сообщениями в социальных сетях. Для каждого из направлений деятельности студенческого создаются свои собственные чаты, объединяющие всех заинтересованных в разработке данного решения лиц.

Не стоит забывать, что студенческие советы – это выборные органы, поэтому их власть базируется на доверии их электората, т.е. студентов их учебно-научного подразделения или всего вуза. В последнее время наблюдается тенденция к снижению уровня доверия к деятельности студенческих советов по всей России, поэтому одним из самых важных вопросов информационных органов студенческого совета становится возвращение доверия своего электората и выстраивание устойчивой коммуникации с ними путём информационного сопровождения своей деятельности и вовлечения студентов в решение важных социальных вопросов.

Для организации постоянной коммуникации непосредственно со студентами учебно-научного подразделения или вуза, чьи интересы представляет студенческий совет, используются онлайн-площадки (чаще всего в ВКонтакте и Instagram). Обусловлено это прежде всего личными предпочтениями данной группы онлайн-общения (screen to screen) вместо реального (face to face). Основное отличие данных форматов коммуникации заключается в количестве задействованных в процессе органов чувств, на основе которых человек воспринимает информацию. При реальной коммуникации человек задействует практически все органы чувств, поэтому получает гораздо больше информации, чем при виртуальном общении [4]. Однако виртуальное общение обладает такими неоспоримыми преимуществами, как высокая скорость коммуникации и возможность круглосуточной онлайн-поддержки студентов. Можно отметить, что для каждого пользователя важно не только получить ответ на свой вопрос, но и получить его достаточно быстро, так как только в этом случае он формирует позитивное отношение к студенческому совету. Именно поэтому можно выделить налаживание каналов связи для круглосуточной коммуникации со студентами (например, в комментариях, через сообщения группы или  через специальные рабочие чаты), как одну из главных задач специалиста по внутренним корпоративным коммуникациям в студенческой среде. Однако это является примером screen to screen коммуникации, которая, несмотря на простоту, понятность и удобство для большинства студентов всё же является более ограниченной, чем прямая коммуникация со студентами.

Прямая коммуникация членов студенческого совета с другими студентами по рабочим вопросам происходит постоянно, однако часто носит неформальный консультационный характер. Довольно часто студенты предпочитают обращение к отдельным личностям, ассоциирующимся с деятельностью студенческого совета, чем непосредственно ко всем членам органа. Объяснить данный феномен можно несколькими причинами: во-первых, возможность личного знакомства и неформального общения между членами совета и студентами, во-вторых, создание «сильных» персональных брендов отдельных членов совета.

Стоит также отметить, что, несмотря на частые претензии к деятельности совета со стороны студентов, лишь немногие проявляют интерес к посещению к формальных встреч (заседаний, встреч рабочих групп). Однако по опыту автора статьи, можно выделить интересный феномен: очные встречи, освещённые в медиа-пространстве, вызывают многочисленные «реакции» («лайки», комментарии, репосты) на публикациях в социальных сетях, что свидетельствует о наличии некого интереса к деятельности совета, однако немногие студенты имеют возможность принимать участие в очных встречах.

В период дистанционного обучения и перехода жизни в «онлайн» возрос интерес студентов к проведению онлайн-трансляций формальных встреч в социальных сетях, где все студенты могут не только лично познакомиться с членами студенческих советов, но и задать свои вопросы «в режиме реального времени». По личным наблюдениям автора статьи, данный вариант участия в формальных встречах оказался более популярным, чем традиционные встречи «в аудитории» (особенно на начальном этапе карантина). Скорее всего, это объясняется тем, что аудитория соскучилась по «живому» общению и сочла этот формат коммуникации более человечным. Кроме того, необходимо отметить, что расширились возможности участия в формальных встречах: например, появилась возможность просмотреть встречу для всех желающих в любое время и в любой локации.

Однако можно ли назвать участие студентов в онлайн-встречах полноценной прямой коммуникацией? Автор статьи, опираясь на суждения о количестве органов чувств задействованных в процессе прямой и виртуальной коммуникации, может сделать вывод о том, что не только члены совета и непосредственные гости заседания коммуницировали друг с другом, задействуя различные органы чувств, но и зрители также являлись полноценными участниками. Они могли с помощью органов зрения и слуха увидеть и услышать своих собеседников, а также использовать органы осязания при наборе сообщений на клавиатуре, однако они не могли задействовать ни вкусовые, ни обонятельные рецепторы. Однако стоит отметить, что при коммуникации screen to screen многие исследователи выделяют главенствующую роль органов зрения [4], которые также задействованы при участии cтудентов в онлайн-встречах, поэтому, несмотря на ограниченное количество задействованных в процессе коммуникации органов чувств, можно сделать вывод о том, что этот вид коммуникации можно назвать прямой.

Кроме того, для большего охвата представителей данного сегмента целевой аудитории необходимо использовать и другие коммуникационные каналы, в том числе и оффлайн. Прежде всего, они будут популярны среди студентов, которые не пользуются социальными сетями по личным убеждениям, либо не знакомы с деятельностью студенческого совета на онлайн-площадках. В качестве оффлайн-канала подойдёт стенд, оформленный ярким визуальным контентом, который и будет привлекать внимание представителей целевой аудитории к деятельности студенческого совета.

Для решения внутренних студенческих и университетских проблем членам студенческого совета необходимо выстраивать коммуникацию с представителями администрации, учитывая не только её скорость, но и качество. Представители административного персонала приглашаются к обсуждению студенческих проблем, а также выработке единого решения с учётом всех факторов и ресурсов университета. В СПбГУ, например, принято два варианта коммуникации с административным персоналом: напрямую посредством личного обращения, либо дистанционных средств связи (например, с помощью написания письма на электронную корпоративную почту) или с помощью электронного сервиса «Виртуальная приёмная», где любой студент в установленные сроки может получить электронный ответ на свой вопрос или предложение.

Кроме того, студенческий совет играет важную роль в коммуникационном процессе между представителями администрации и студентами вуза. Стоит отметить, что коммуникация в данном случае имеет маркетинговый характер, т.к. и административный персонал, и студенты заинтересованы в улучшении качества внутренних товаров и услуг. Рассмотрим базовую модель маркетингового коммуникационного процесса [5, с.10], адаптированную автором, представленную на рис 2.:

Рис. 2. Базовая схема коммуникационного процесса

Составлено автором

Судя по рис. 2. члены студенческого совета выступают посредниками в процессе коммуникации между административным персоналом и студентами учебно-научных подразделений (вузов) и помогают в передаче сообщений по собственным онлайн и оффлайн каналам (например, публикует информационные посты в социальных сетях, организует информационные рассылки). Отдельно стоит отметить «помехи», возникающие в процессе передачи сообщений. В данной ситуации, по мнению автора, «помехи» могут быть вызваны поколенческими различиями данных социальных групп. Если представители поколения X способны воспринимать большие объёмы информации и работать с ней длительное время, то представители поколения Y, наоборот, предпочитают короткие и точные сообщения на привычном для них языке [6]. Именно поэтому для устранения помех при передаче информационных сообщений членам студенческого совета необходимо обращать внимание на язык своего повествования и адаптировать его под запросы своей целевой аудитории.

И последним сегментом целевой аудитории деятельности студенческого совета являются представители студенческих СМИ различных уровней. Если студенческий совет в университетской среде воспринимается, как формальная организация, то университетские СМИ представляют свой личностный неформальный взгляд на происходящие события и могут, как выражать свою альтернативную точку зрения, так и поддерживать деятельность студенческого совета и создавать его положительный образ в глазах своих подписчиков.

Выделим также и другие направления деятельности студенческого совета, связанные с построением корпоративных коммуникаций.

Один из наиболее недооценённых элементов работы студенческого совета является использование брендинга для формирования положительного образа всей организации и к её деятельности. Для этого используется не только визуальная идентичность постов и всех  информационных материалов, но также и дружественный стиль письма, условные речевые «маркеры», с помощью которых можно легко и быстро донести основное сообщение до представителей целевой аудитории. Для деятельности студенческих советов последние две составляющие, по мнению автора статьи, являются наиболее важными, так как у целевой аудитории необходимо сформировать ощущение идентичности с членами студенческого совета для формирования честных и доверительных отношений.

Для расширения потенциальной целевой аудитории возможно использование и e-mail маркетинга путём организации информационной рассылки на корпоративную почту.

Кроме того важным направлением работы коммуникационного менеджера в студенческом совете можно назвать исследование основного сегмента своей целевой аудитории: их потребностей, проблем и интересов. Исследование может носить как неформальный характер в процессе личного разговора, так и формальным  способом – путём организации студенческих опросов на информационных ресурсах студенческого совета или сторонних онлайн-платформах. Полученная информация позволяет сформировать сложившееся мнение студентов учебно-научного подразделения или вуза, а также выявить насущные проблемы и сформировать информационную повестку. Мнение студентов также учитывается для отслеживания уровня доверия к студенческому совету и оценки собственной деятельности организации.

Заключение

Таким образом, можно сделать вывод, что коммуникационный менеджмент – это важнейшая часть управления любым общественным органом. Специфика данных организаций заключается в отсутствии понимания важности выстраивания внутрикорпоративных коммуникаций, а также в отсутствии необходимых soft- и hard-skills. Для решения данной проблемы были даны следующие рекомендации:

• построение модели компетенций членов студенческого совета;
• проведение образовательных тренингов для развития необходимых компетенций членов студенческого совета;
• формирование hard-skills в области SMM, брендинга и PR путем чтения дополнительной профессиональной литературы, прохождения образовательных курсов, получения практического опыта;
• организация безопасного внутреннего пространства не только для членов студенческого совета, но и студентов всего вуза, а также среды обмена знаниями.
• создание единых обучающих материалов для новых членов студенческого совета и коммуникационных менеджеров.

Эффективность применения данных рекомендаций была проверена эмпирическим путем, что привело не только к повышению качества и скорости коммуникации, формированию добрых и доверительных отношений, но и увеличению эффективности всего студенческого совета.

Библиографический список:

1. Красильникова, М. Связи с общественностью: учебник и практикум для СПО / М. Красильникова, А. Сафронов, Е. Фадеева. М.: Юрайт, 2020. 263 с.
2. Закон РФ «Об образовании» от 29 декабря 2012 г. N 273 – ФЗ // Принят Государственной Думой 21 декабря 2012 года, одобрен Советом Федерации 26 декабря 2012 года . —  М. : Просвещение, 2010.
3. Радаев, В.А. Миллениалы на фоне предшествующих поколений: эмпирический анализ // Социологические исследования. 2018. №3. С. 15-33.
4. Иванова, Т. Screen-to-Screen или face-to-face? [Электронный ресурс]// Интернет-издание «Медиасапиенс» URL:https://ms.detector.media /mediadoslidzhennya/ post/12300/2015-01-09-screen-to-screen-ili-face-to-face/ (Дата обращения: 15.06.2020)
5. Калиева, О.М., Марченко В.Н., Разумова М.С. Маркетинг. Оренбург: ОГУ, 2012. 240 с.
6. AR А. Поколения X, Y, Z: кто это и как с ними работать? [Электронный ресурс]// Образовательная платформа «Postium». URL: https://postium.ru/pokoleniya-x-y-z-kto-eto/ (16.06.2020).

Введение

Особенностью современного этапа развития инновационной деятельности высших учебных заведений является образование единых научно-образовательных комплексов, объединяющих в единый процесс исследование и производство. Это предполагает наличие тесной связи всех этапов цикла «образование – наука – производство» [1].

Университетский научно-образовательный комплекс – модель широкой интеграции образовательных и научных учреждений с развитой инновационной инфраструктурой; это организованные в систему информационных и экономических связей звенья и структуры сферы науки и образования, а также звенья опытно­-экспериментальных производств [2]. Он способствует созданию единой образовательной системы, разрушает межведомственные барьеры; использованию интеллектуальной базы университета, а его ведущая профессиональная роль в регионе открывает возможности решения вопросов образования, исходя из приоритетных направлений, характерных для культуры данного региона. Отличительной особенностью университетского научно-образовательного комплекса является интеграция с научными организациями, профильными для данного университета. Процесс интеграции достигается за счет добровольного объединения кадровых, интеллектуальных, материально-технических, информационных и административных ресурсов на основе ассоциативного или договорного объединения партнеров (вузов, институтов РАН, отраслевых НИИ и инновационно ориентированных малых предприятий технопарков и инновационно-­технологических центров). Создаваемый научно-образовательный комплекс должен строиться как открытая многоукладная по формам интеграции система с распределенной структурой и гибкими коллегиальными формами управления.

Научно-образовательный комплекс состоит из трех блоков.

Учебный блок охватывает кафедры, учебно-научно-методические центры, курсы повышения квалификации и систему дистанционного образования.

Научный блок включает научно-исследовательские институты, лаборатории, группы, центры, конструкторские бюро, научно­-инновационные структуры университета.

Инновационно-инвестиционный блок объединяет обслуживаю­щие подразделения (отделы научно-технической информации, матери­ально-технического обеспечения, кадров, патентный), планирующие органы (учебное управление, научно-исследовательский отдел и руко­водство вуза), а также инновационные формирования.

В инновационную инфраструктуру научно-образовательного комплекса включаются технологические парки, студенческие и технологические бизнес-инкубаторы, инновационно-технологические центры, конструкторские бюро, высшие учебные заведения (учебные и научные лаборатории, кафедры), а также различные инновационные (венчурные) фирмы (рис. 1)

Технопарк – это организация, основной задачей которой является формирование и обслуживание максимально благоприятной среды для развития наукоемких инновационных предприятий­ клиентов.

Технопарк, как пространственная среда, представляет собой динамично развивающийся научно-производственный территориаль­ный комплекс, включающий исследовательский центр и прилегающий к нему компактную производственную зону, в которой на условиях аренды размещаются малые наукоемкие фирмы. Объединяет научные, проектно-конструкторские организации, учебные заведения, производ­ственные объединения (предприятия, фирмы) или их структурные подразделения. Создаются для ускорения разработки и использования научно-технических (технологических) прорывов с помощью объеди­нения усилий высококвалифицированных специалистов, использова­ния производственной, опытно-экспериментальной, научной и инфор­мационной базы. Очень часто имеет льготное налогообложение.

Рис. 1. Инновационная инфраструктура научно-образовательного комплекса

В более широком смысле слова это центр по разработке и производству наукоемкой продукции. Технопарки включают собственно научные парки, регионы науки, технополисы и бизнес-­инкубаторы. Все эти структуры главным образом отличаются размерами. Регион науки – это крупный научно-производственный комплекс с развитой инфраструктурой сферы обслуживания, охватывающий значительную территорию, границы которой приблизительно совпадают с административными границами подразделения типа района или округа. Технополис – это научно-производственный комплекс с развитой инфраструктурой сферы обслуживания, охватывающий территорию отдельного города. Бизнес-инкубатор – это здание или несколько зданий, где на ограниченный срок размещаются вновь создаваемые малые фирмы-клиенты.

В основе технопарков лежат четыре принципа: создание максимально благоприятных условий для наукоемкого производства, инновационного бизнеса и, таким образом, научно-технического прогресса; максимальное сближение, в том числе и территориальное, науки, производства и коммерции; объединение фирм, которые разрабатывают различные виды наукоемкой продукции, позволяющие создать условия для продуктивного обменами идеями и опытом; создание для развития идей благоприятных условий для их выживания на российском рынке.

Структурными компонентами технопарка являются территория и здания; научно-исследовательский центр и с его кадровым и идейным потенциалом; промышленные фирмы, преобразующие потенциал исследовательского центра в рыночную продукцию; административно-управленческая структура, обеспечивающая функционирование всего комплекса как единого целого; учреждения инфраструктуры поддержки производственной и бытовой базы.

Результаты исследования

Проводимые Правительством Российской Федерации мероприятия по модернизации науки и образования включают большой перечень вопросов, требующих решения в ближайшее время, в том числе и вопрос о формировании университетских комплексов.

Принципы создания и функционирования региональных комплексов науки и образования, как единого целого, связаны с формированием и использованием интегрированных правовых, организационных, нормативных и информационно-образовательных сред и способов управленческого воздействия и требуют внедрения известных и новых технологий и моделей интеграции соответствующих структур.

Разработка модели интеграции образования, науки и производства является в нашей стране существенной теоретической и практической проблемой. Причина заострения внимания этому вопросу состоит в том, что интеграция способствует финансированию науки и образования, управлению научной и образовательной деятельностью, повышению качества образования и научных разработок, их внедрению в сферу бизнеса и управления.

Высшая школа участвует в проведении совместных исследований с другими секторами науки и осуществляет подготовку специалистов для отраслей народного хозяйства и, соответственно, научных и педагогических кадров. В связи с этим основные направления государственной поддержки интеграции высшего образования и науки заключаются в развитии совместных фундаментальных исследований, проводимых в высших учебных заведениях, Российской академии наук, отраслевых и общественных академиях наук и государственных научных центрах РФ; в обеспечении взаимодействия академической науки с образовательным процессом в высших учебных заведениях; в формировании информационной базы фундаментальных исследований в целях совершенствования учебного процесса в высших учебных заведениях. Предусматривается развитие опытно-экспериментальной и приборной базы фундаментальных исследований для совместного использования научными сотрудниками, преподавателями, студентами и аспирантами высших учебных заведений и научно-исследовательских организаций; проведение экспедиций и полевых исследований с участием сотрудников, преподавателей, студентов высших учебных заведений и ученых Российской академии наук.

Средствами интеграции достигается максимальный вклад ученых системы образования в создании наукоемких технологий, в том числе технологий двойного назначения, структурные преобразования производства, повышение его эффективности и конкурентоспособности продукции, решение социальных и экологических проблем, тесное партнерство с отраслями, регионами, межрегиональными соглашениями и ассоциациями экономического сотрудничества, корпорациями и другими хозяйствующими субъектами.

Имеющийся опыт функционирования высшего образования в мире свидетельствует о наличии в зарубежных странах небольшого числа высших учебных заведений, непосредственно подчиненных центральным властям и финансируемых государством. Большая часть вузов подчинены местным органам власти или являются частными.

Судя по зарубежному опыту, интеграция науки, образования и производства способствует получению значительных дополнительных средств для вузов и научных учреждений системы образования от коммерциализации результатов научных исследований (которая при интеграции может проводиться в более короткие сроки), развития маркетинговой и коммерческой деятельности, из различных источников, других форм, позволяющих эффективно вовлечь интеллектуальный потенциал в экономику и социальную сферу страны.

В рыночной экономике для обеспечения интеграции науки, образования и производства и для развития инновационных процессов в непосредственной близости от университетов создаются инжиниринговые фирмы, научные центры, научные парки, технопарки, научно-исследовательские институты, инновационные центры, инкубаторы технологий и бизнеса, малые внедренческие (венчурные) и инновационные предприятия, компании и фирмы, предприятия для апробации «рисковой» технологии, которые не только оказывают инженерно-консультационные услуги, но и обеспечивают разработку проектов и внедрение нововведений. Для решения задач комплексного развития науки и образования необходимо создание инновационных научно-образовательно-технологических  парков и образовательных центров на базе университетов (университетских комплексов).

Своеобразие высшей школы состоит во включении в состав университетских комплексов и исследовательского университета высших учебных заведений, научно-исследовательских институтов, конструкторских бюро, экспериментальных и опытных производств, технопарков при университетах, инкубаторов технологий и бизнеса, инновационно-технологических центров, малых предприятий, сервисных предприятий и фирм, банков, фондов и других структур.

По мнению профессора А.И. Шадрна [3], функционирование системы образования Красноярского (Южно-Сибирского — в составе объединенного Красноярского края, республик Хакасия и Тыва) региона обусловлено процессами реформирования экономики, стабилизации социальных процессов, сохранения качества среды обитания и устойчивого развития  региональной социо-эконом-экологической системы в целом.

Правовые, организационные, инфраструктурные и информационные  механизмы функционирования региональной системы образования и науки должны быть подвергнуты анализу и возможности их использования. Опыт взаимодействия науки и образования Красноярского региона и их дальнейшая интеграция способствуют созданию новых интегрированных структур. На базе Тувинского регионального комплекса науки и образования, включающего вузы и академические институты РАН,  исследовательского и отраслевых университетских комплексов произойдет консолидация науки и высшего образования в единую научно-образовательную инфраструктуру региона.

Формируемый образовательный и научный потенциал региона должен войти в единое образовательное и научное пространство России и, соответственно, в мировое научно-образовательное сообщество.

Ондар С.О., д.б.н., профессор кафедры биологии и зоологии Тувинского государственного университета (ТувГУ) в программу развития университета предложил внести механизм интеграцию ТувГУ с ведущими научными школами, для обеспечения единого республиканского и регионального информационного пространства и создание университетского пояса малых инновационных предприятий [4]. По мнению С.О. Ондара республиканский учебно-научный центр (РУНЦ), объединяющий университет и академические институты РАН способствует созданию и сохранению ведущих научных школ мирового уровня, развития научного потенциала республики в области фундаментальных и прикладных исследований и подготовки высококвалифицированных научных кадров, чтобы они стали одной из важнейших составляющих государственного сектора науки (рис. 2).

Рис. 2. Структура Тувинского объединенного учебно-научного центра Тувинского государственного университета

Заключение

Такое объединение будет обладать уникальной исследовательской, производственной и испытательной базой и оно в наибольшей степени отвечает требованиям инновационного развития. Во взаимодействии с организациями РАН и других государственных академий, ведущими университетами и крупнейшими отраслевыми научными организациями, РУНЦ способен создавать и реализовывать на основе взаимосвязанного комплекса фундаментальных, поисковых и прикладных исследований и разработок научно-технологического задела по приоритетным направлениям развития науки, технологий и техники.

Библиографический список:

1. Севек, В.К. Малые инновационные организации при вузе: проблемы и перспективы // Технологическое предпринимательство и коммерциализация инноваций в инвестиционно-строительной сфере (Част I): Матер. Межд. XX науч. конф. под ред. заслуженного деятеля науки РФ, заслуженного строителя РФ, д.э.н., профессора А.Н. Асаула. – СПб. ИПЭВ, 2018. – 294 с. (С. 140-147).
2. Севек, В.К., Чульдум, А.Э., Севек, Р.М. Опыт интеграции науки и образования Тувинского государственного университета: проблемы и перспективы развития / В.К. Севек, А.Э. Чульдум, Р.М. Севек // Научное обозрение. – 2014. — № 8 (1). – С. 185-191.
3. Шадрин, А.И. Научно-методические основы формирования научно-образовательного комплекса региона // Региональные аспекты интеграции науки и образования: проблемы, перспективы развития Материалы Всероссийской научно-практической конференции / Отв. ред. В.К. Севек. – Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2011. – 310 с. (С. 215-216).
4. Ондар, С.О. Роль профессионального образования в технологических платформах // Региональные аспекты интеграции науки и образования: проблемы, перспективы развития Материалы Всероссийской научно-практической конференции / Отв. ред. В.К. Севек. – Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2011. – 310 с. (С. 9-10).

Введение

Актуальность исследования вызвана необходимостью введения в процесс подготовки хоккеистов различных возрастных групп, в том числе и студентов, методов текущего педагогического тестирования и получения достоверной информации об уровне их подготовленности [1,3]. Специальные тесты на льду должны быть основой комплексного контроля хоккеистов [2,4,5]. Среди таких тестов для оценки отдельных показателей уровня подготовленности хоккеистов используется хронометрирование исключительно методом ручного контроля. Данный метод субъективен. Достоверность полученных результатов в этих случаях всегда должна подвергаться сомнению [1,6]. Использование инновационной технологии «SmartSpeed»–позволяет тренеру получать мгновенный результат без каких-либо погрешностей. Все данные считываются и обрабатываются с помощью программы.

Цель исследования: сравнить ручное и электронное хронометрирование используя систему тайминга SmartSpeed и оценить перспективу её использования в педагогическом контроле хоккеистов.

Задачи исследования:

1. Апробация системы скоростного контроля в простых и сложных контрольных упражнениях;
2. Выявить индивидуальные особенности скоростных передвижений на коньках студентов дневного отделения МГАФК направление подготовки: физическая культура, профиль подготовки- спортивная тренировка в ИВС (хоккей);
3. Выявить возможность оценки различных сторон подготовленности хоккеистов используя инновационную технологию тайминга SmartSpeed;
4. Сравнить ручное и электронное хронометрирование;

Объект исследования: учебно-тренировочный процесс студентов 1-4 курсов дневного отделения, направление подготовки: физическая культура, профиль подготовки: спортивная тренировка в ИВС (хоккей).

Методы исследования: Система тайминга SmartSpeed PT австралийской корпорации Fusion Sport для одной линии тестирования с использованием беспроводных ворот и удалённого контроля с мобильного телефона или планшета. Использовалось мобильное приложение SmartSpeed для Android. Точность измерения до 0.001 сек. Интеллектуальная технология исправления ошибок SmartBim обеспечивала точные данные и позволяла фиксировать время как по первому пересечению, так и по корпусу «обрезая» пересечение луча руками или датчиком. После пересечения лазерного луча результат тут же регистрировался в системе, и передавался на привязанное устройство Android (смартфон).

Использовались стандартные методы статистической обработки данных: определение средней величины выборки (М), среднего-квадратического отклонения (Ϭ) и коэффициента вариации (V%). Корреляционный анализ и оценка взаимосвязи параметров путём расчёта коэффициента корреляции Пирсона. Вся обработка осуществлялась в среде электронной таблицы Excel.

Результаты исследований

Организация исследования: Исследования проводились во время учебных практических занятий на искусственной площадке ледового комплекса «Зенит», п. Томилино, Московская область, ул. Крылова. Период исследований февраль-март 2021 г.  В исследованиях приняли участие студенты 1-4 курсов дневного отделения, направление подготовки: физическая культура, профиль подготовки спортивная тренировка в ИВС (хоккей) n=16. Средний возраст испытуемых М=20.1±1.7 лет.   Использовались два контрольных задания. Тест по программе федерального стандарта спортивной подготовки по виду спорта «хоккей» «Бег на коньках 36 м. лицом вперёд». Ворота электронного контроля 1,2.3 и 4 располагались по прямой пробегания дистанции (Рис.1). Ворота (2) располагались на расстоянии 5 м от стартовых ворот (1), третьи ворота последовательно на расстоянии 5 метров (3) и ворота финиша (4).

Рисунок 1. Бег на коньках 36 м

И разработанное нами второе контрольное упражнение «Пилон»: ведение шайбы, обводка 5 стоек на дистанции 24 м, поворот 180 градусов, обводка 5 стоек на дистанции 24 м, финиш. (Рис.2).

Рисунок 2. Контрольное упражнение «Пилон»: ведение шайбы, обводка 5 стоек на дистанции 24 м, поворот 180 градусов, обводка 5 стоек на дистанции 24 м, финиш.

Особенностью данного контрольного испытания был контроль времени поворота на 180 градусов. Расположенные на въезде (2) и на выезде (3) электронные ворота создавали хоккеисту ограниченное пространство для выполнения поворота по большой или малой дуге в зависимость от индивидуальной техники. Ворота старта и финиша (1), (4) располагались на линии ворот.

Результаты исследований:

Тест «Бег на коньках лицом вперёд, 36 метров» является обязательным испытанием во всех возрастных группах в соответствии с требованиями Программы федерального стандарта спортивной подготовки по виду спорта «хоккей». Учитывая, что в студенческой команде Академии идёт постоянный отбор игроков нам представлялись интересными результаты стартовой (5 м) и дистанционной (36 м) скорости ребят, а также промежуточный отрезок (10 м). Результаты тестирования студентов представлены в таблице 1. Не беря во внимание лучший и худший результаты, сразу виден значительный разброс времени стартового разгона М=1.169±0.12 сек. хоккеистов, о чем свидетельствует достаточно высокий коэффициент вариации 10.63%. Это говорит о разных скоростных возможностях студентов при начале выполнения технического действия. Результаты на промежуточном 10 метровом отрезке (М=0.815±0.04 сек.) как и результат на финише (М=5.005±0.25 сек.) не имели такого разброса результатов как в показателях на 5 метрах теста. Поэтому следует выделить студентов-хоккеистов, обладающих профессионально значимым быстрым стартовым рывком (№5 Са-ов и №6 Ко-як).

Таблица 1. Результаты теста «Бег на коньках лицом вперёд, 36 метров»

Для решения задачи сравнительной оценки ручного и электронного хронометрирования, а также оценки различных сторон подготовленности хоккеистов нами было предложено контрольное упражнение «Пилон». Выполнялось скоростное катание испытуемого без шайбы и с ведением шайбы, рисунок 2.

Как видно из таблицы 2 по сравнению с ручным контролем скорости передвижений система SmartSpeed выдаёт более быстрые результаты выполнения контрольного упражнения как в беге с ведением шайбы 11.25 +-0.69 с., так и без шайбы 12.16 +- 0.69 с. Разница составила 0,15 сек. (в упражнении без шайбы) и 0.17 сек. в упражнении с ведением шайбы. При этом в результатах электронного контроля средне квадратическое отклонение (Ϭ) и коэффициент вариации (V) были значительно выше чем при ручном хронометраже, что говорит о большей вариативности результатов контрольного упражнения у студентов. Также высокая вариативность выявлена на контрольном участке прохождения виража. Среднее значение по группе составило М=1.124±0,15 с. при высоком коэффициенте вариации 13.48%, что на наш взгляд может свидетельствовать об индивидуальном различии в технике прохождения виража.

Таблица 2. Результаты контрольного упражнения «Пилон» в гладком прокате с объездом 5 стоек, и с ведением шайбы и обводкой 5 стоек (24 м + поворот + 24 м)  студентов дневного отделения специализации «хоккей»

В связи с этим интерес представляла зависимость времени конечного результата упражнения от времени прохождения поворота. С этой целью нами был проведён корреляционный анализ, где за независимую переменную (x) был взят конечный результат упражнения, а зависимой переменной у нас выступило время прохождения поворота (у). Коэффициент корреляции (r) составил 0.480. Связь между исследуемыми признаками — прямая, теснота (сила) связи по шкале Чеддока – умеренная. Число степеней свободы (f) составляет 14 t-критерий Стьюдента равен 2.048. Зависимость признаков статистически не значима (p>0,05). Как мы видим на конечный результат упражнения скорость прохождения виража имеет прямое значение, но не достоверно значимое p>0,05 . Это является естественным, т.к. результат зависит и от других составляющих: скорости разбега, дистанционной скорости и ловкости прохождения обводки (объезда) стоек. Детальный анализ упражнения позволяет найти более слабые места в технике выполнения задания, и в дальнейшем работать над этим.

Таблица 3. Результаты контрольного упражнения «Пилон» ведение шайбы с обводкой 5 стоек (24 м +поворот на 180 град. + 24 м)

Результаты студентов на трёх участках контрольного упражнения «Пилон» позволили нам провести сравнительный индивидуальный анализ таблица 4 и 5. Имея хорошее стартовое ускорение студент Со-ов (Таблица 4) больше времени потратил на вираж, но показал лучший результат. Студент Тр-ов имея отличный результат в технике выполнения поворота значительно уступил в скорости Со-ову в стартовом разбеге и на финишной прямой.

Таблица 4. Индивидуальная сравнительная оценка результатов хоккеистов на трёх участках контрольного упражнения «Пилон», вариант 1

Таблица 5. Индивидуальная сравнительная оценка результатов хоккеистов на трёх участках контрольного упражнения «Пилон», вариант 2

Во втором варианте студент Ко-ов (Таблица 5) имея лучший результат на финишной прямой 10.916 сек. и лучший разгон 5.487 сек., уступил Ку-ову в скорости прохождения виража 0.155 сек.

Использование системы SmartSpeed позволяет получить результат оценки техники выполнения виража, что в современном хоккее актуально.

Предложенное нами контрольное упражнение с использованием системы SmartSpeed вводится в практику впервые и требует дополнительных исследований в определении его надёжности и валидности. Упражнение «Пилон» позволило оценить нам такие характеристики подготовленности хоккеиста как:

1. Специальная скоростно-силовая подготовленность;
2. Уровень специальной координационной подготовленности;
3. Технику владения клюшкой и шайбой;
4. Стартовую скорость;
5. Дистанционную скорость;
6. Быстроту и технику выполнения виража на 180 гр.;

Выводы:

1. В тесте «Бег на коньках 36 м. лицом вперёд» получен значительный разброс результатов стартового разгона М=1.169±0.12 с. при коэффициенте вариации 10.63%. Это свидетельствовало о разных скоростных возможностях студентов при начале выполнения технического действия. Результат 10 метрового отрезка (М=0.815±0.04 с.) как и время на финише (М=5.005±0.25 с.) такого разброса не имели;
2. Тайминговая система Smart Speed показывает более быстрые результаты выполнения контрольного упражнения «Пилон» как в беге с ведением шайбы 11.25 +-0.69 с., так и без шайбы 12.16 +- 0.69 с. Разница с ручным хронометрированием составила 0,15 с. (в упражнении без шайбы) и 0.17 с. в упражнении с ведением шайбы;
3. Выявлена прямая зависимость скорости прохождения виража на конечный результат упражнения «Пилон». Но эта зависимость не достоверно значимая p>0,05, что является естественным, т.к. результат зависел и от других составляющих: скорости разбега, дистанционной скорости и ловкости прохождения обводки (объезда) стоек;
4. Предложенное нами контрольное упражнение «Пилон» с использованием системы скоростного контроля SmartSpeed вводится в практику впервые и требует дополнительных испытаний в определении его надёжности и валидности.

Библиографический список:

1. Зациорский, В. М. Основы спортивной метрологии / В. М. Зациорский. — Москва: Физкультура и спорт, 1979. — 152 с. — 0.50. — Текст (визуальный): непосредственный.
2. Занковец, В. Э. Энциклопедия тестирований / В. Э. Занковец. — Москва: Издательство «Спорт», 2016. — 456 c.
3. Иорданская, Ф. А. Компьютерные тесты в мониторинге функциональной подготовленности высококвалифицированных спортсменов в процессе тренировочных мероприятий / Ф. А. Иорданская. — Москва: Издательство «Спорт», 2019. — 69 c.
4. Павлов, А.С. Тестирование специальной скоростной выносливости хоккеистов / А.С. Павлов, Н.Н. Урюпин, Т.С. Кучава, А.А. Петров, С.Е. Павлов // Фундаментальные исследования. – 2015. – № 2-19. – С. 4309-4314;
5. Савин, В.П. Хоккей, учебник для институтов физической культуры / В.П.Савин; М.: Альянс, 2021. — 399с.
6. Смирнов, Ю.И. Основные свойства и показатели спортивной подготовленности /Ю.И.Смирнов, Учебное пособие. — Малаховка: МОГИФК, 1987.- 47 с.